Синий шепот. Книга 1

Линь Хаоцин долго молчал, любуясь улыбкой на лице девушки в лучах весеннего солнца, и наконец тоже раздвинул губы в улыбке:

– Хорошо.

– Большое спасибо.

Не тратя лишних слов, она проворно направилась к выходу.

– Цзи Юньхэ!

Девушка оглянулась вполоборота.

– Когда ты хочешь отправиться?

Подумав немного, Цзи Юньхэ ответила:

– Напиши сегодня письмо ко двору, чтобы они выслали людей мне навстречу. С учетом времени на доставку письма и их приезд я смогу выступить через три дня.

Девушка улыбнулась:

– Заодно успею посмотреть, как ты взойдешь на трон в зале Штормового Ветра.

Линь Хаоцин опустил голову:

– Иди. Я займусь письмом.

Цзи Юньхэ помахала на прощание рукой и вышла из комнаты, нырнув в поток солнечного света.

Когда она вернулась домой, Ло Цзиньсан по-прежнему сидела во дворе и пила чай. Цзи Юньхэ решила ее порадовать:

– Цзиньсан, в этот раз ты подала мне прекрасную идею.

– Что? Линь Хаоцин согласился уступить тебе трон? И ты теперь сможешь освободить тритона?

Цзи Юньхэ рассмеялась:

– Ну почти. Через три дня я увезу тритона отсюда. Уходи из долины, разыщи своего монаха. Хорошо бы разузнать, как там Сюэ Саньюэ. Ждите меня все вместе за пределами долины.

– Как это? Ты получила пост правителя, но вместо того, чтобы править, хочешь сбежать с тритоном?

– Да. – Цзи Юньхэ протянула Ло Цзиньсан чайник и пиалу. – Этот сервиз со мной много лет. Мне он очень нравится. Забери его для меня. Можешь пользоваться, потом вернешь при встрече.

Ло Цзиньсан моментально согласилась:

– Отлично. Наконец‐то нас ждут великие дела!

Девушка посмотрела на подругу с улыбкой:

– Поторапливайся давай.

– Да, конечно. Я уйду первой. Ты примерно когда покончишь с делами?

– Примерно… через десять дней.

Ло Цзиньсан обернулась невидимкой и удалилась, позвякивая сервизом. Проводив ее взглядом, Цзи Юньхэ поглядела на вечернее солнце, стремившееся к закату, глубоко вздохнула и направилась в темницу к Чан И.

Когда она вошла в подземелье, тритон играл сам с собой в шахматы.

Шахматную доску они когда‐то начертили вместе на полу камеры. Цзи Юньхэ принесла фигуры, объяснила Чан И правила и сыграла с ним несколько партий. Чан И не умел просчитывать ходы и все время проигрывал. Но он не сердился, а терпеливо изучал причины проигрыша, как самый прилежный ученик.

Чан И обернулся и спокойно посмотрел на Цзи Юньхэ. В его взгляде не было ни обиды, ни возмущения, словно девушка никуда не исчезала на несколько дней.

– Я сыграл сам с собой несколько раз. Я делаю успехи.

Этот ученик не скупился на похвалу самому себе.

Цзи Юньхэ улыбнулась, открыла дверь и вошла в камеру:

– Правда? Тогда давай сыграем вместе.

Чан И собрал шахматы и вручил белые фигуры Цзи Юньхэ. Оба, не сговариваясь, не вспоминали о том, что приключилось здесь во время визита принцессы, не обсуждали ни унижений Цзи Юньхэ, ни ее нервного срыва.

Они сидели в тишине и играли в шахматы. Когда партия подошла к концу, наступила глубокая ночь. Чан И все равно проиграл, но продержался намного дольше, чем прежде.

– Ты действительно делаешь успехи, – признала Цзи Юньхэ.

Чан И в глубокой задумчивости разглядывал доску:

– Здесь я сделал неверный ход. Значит, все следующие шаги вели к проигрышу. Отыграть назад возможности не было.

Девушка молча ждала, пока он изучит причины проигрыша и сделает выводы на будущее, а затем сказала:

– Чан И, я хочу, чтобы ты мне помог.

Тритон поднял голову. Точеный силуэт Цзи Юньхэ отразился в его ясных синих глазах. Под этим пристальным взглядом девушка растерялась, хотя долго настраивалась на этот разговор и готовилась к нему. Она засомневалась, стоит ли прибегать к обману. Цзи Юньхэ терзали опасения, что ее слова причинят тритону боль. Но мир таков, что в нем нельзя получить все сразу.

– Чан И, – серьезно проговорила Цзи Юньхэ, спокойно глядя пленнику в глаза. – Ты готов отправиться в столицу, чтобы служить принцессе Шуньдэ?

Тритон смотрел на девушку, не отводя взгляда:

– Ты хочешь, чтобы я это сделал?

– Да, хочу.

Чан И опустил глаза и посмотрел на проигранную партию в шахматы. На игровом поле, грубо вырезанном на каменном полу подземелья, вразброс стояли шахматные фигуры. Чан И терпеливо собрал их одну за одной: белые к белым, черные к черным. Его движения были скупы и точны, ответ прозвучал им под стать:

– Если ты так хочешь, то я сделаю это.

Цзи Юньхэ заранее знала ответ, но сейчас, услышав, как прозвучали в темном подземелье под стук шахматных фигур бесцветные, как вода, слова, ощутила трепет в сердце.

Она смотрела на молчаливого тритона, и в ее груди клокотала буря, но она справилась с наплывом чувств и не выдала себя ни единым взглядом.

– Чан И… – Губы Цзи Юньхэ тронула улыбка. – Ты действительно очень добр.

Тритон собрал все фигуры и поднял глаза:

– Я не хочу, чтобы эта женщина тебя мучила.

– Я очень благодарна тебе.

Цзи Юньхэ встала и, уходя, бросила через плечо:

– Завтра я приду снова.

Быстрым шагом она покинула темницу. Она шагала без передышки вперед и вперед, пока не ушла далеко вглубь цветочной пустоши, куда не доносилось ни единого звука. Только здесь она наконец остановилась.