Достаточно лишь одного взгляда на этот выглядящий, словно пришелец из иного мира, голубоватый воздушный шарик с розовым сморщенным ртом, чтобы понять, что это существо не похоже ни на одного червя в мире. Осборн обнаружила, что, хотя его тело сегментировано, один из сегментов в середине тела расширен, и это заставляет два сегмента, лежащих по соседству от него, раздуться, словно воздушный шарик, придавая ему вид свиного зада. Поскольку у него имеются некоторые черты строения, общие с личинками группы морских многощетинковых червей под названием Chaetopteridae, питающихся путём фильтрации, Осборн подумала, что червь-свиной зад мог бы находиться на личиночной стадии. Однако, это существо достигает относительно крупного (для морского червя) размера – с лесной орех, и в выпуске «Biological Bulletin» за 2007 год Осборн признала: «Если образцы, описанные здесь, являются личинками, то они весьма примечательны благодаря своему размеру, который ... от пяти до десяти раз больше, чем у любых известных личинок хетоптерид». Единственная иная возможность состоит в том, что данный червь находился во взрослом состоянии, и это сделало бы его самым странным на вид взрослым представителем хетоптерид, которого когда-либо видели. Все известные взрослые представители хетоптерид обладают длинным, сегментированным телом и живут в вертикальных или подковообразных трубках внутри туннелей, вырытых на морском дне. Здесь они живут, отлавливая планктон с помощью вырабатываемой ими слизистой сети, прицепленной к вершине трубки. Но червь-свиной зад дрейфует на глубине 900-1200 метров, и его рот, обращённый вниз, окружён облаком слизи, которая, как считает Осборн, может использоваться для того, чтобы захватывать крошечные пищевые частицы и детрит, опускающиеся вниз из слоёв воды, находящихся выше. У червя-свиного зада также отсутствуют репродуктивные органы, что делает его ещё более загадочными, но Осборн говорит, что это означает лишь то, что пойманные экземпляры не участвовали в процессе воспроизводства лишь на тот момент, а не то, что они не делают этого совсем. «Многие аннелиды [сегментированные черви] демонстрируют наличие репродуктивных органов лишь в период активного размножения, который может длиться от лишь нескольких недель до пары месяцев», – добавляет она.
Будучи не в состоянии классифицировать этого червя на основании морфологических особенностей, Осборн и её команда проанализировали ДНК значительного числа видов морских червей, создав их первое генеалогическое дерево, чтобы представить родственные связи между 12 видами червей-хетоптерид. Это не помогло им установить, является ли этот новый вид личиночной или взрослой формой, но команда предположила, что его странная внешность может быть результатом того, что личинка не может осесть на морское дно подобно другим червям, и это препятствовало процессу роста[45]
, оставляя её в личиночной форме навсегда. «Возможно существование таких личинок, которые утратили стимул оседать на морское дно или совсем не находили подходящего местообитания, но вряд ли правильно будет считать, что последовательность их нахождения нами в определённом местообитании в толще воды и последовательный ряд их морфологии не связаны с тем, какого размера они достигают (он варьирует от 12 до 23 миллиметров), – говорит Осборн. – У них всегда одно и то же количество сегментов и одинаковая смесь личиночных и взрослых признаков. Хорошо бы найти их во время размножения, и тогда мы смогли бы понять, могут ли они проходить полный жизненный цикл исключительно в толще воды».****
Да, пусть червь-свиной зад может быть похожим на заднюю часть не самого приятного на вид млекопитающего, но это, похоже, его не беспокоит. Когда он просто плавает, не озабоченный тем, что делают другие черви хетоптериды – это как раз то, что в первую очередь сделало его червём-свиным задом, но я держу пари, что он довольно невозмутим сам по себе. Например, представьте себе первый день в средней школе; Червь-Свиной Зад перешёл туда из другой школы, и все местные чуваки скажут, типа: «Боже мой! Вы видели этого новенького? Он похож на задницу». А в это время они сами болтаются в своих трубках на морском дне.