Синхромир

Вне себя от злости, он глянул на неё и на Халена, сидящего рядом. Вдруг Тоби почувствовал, как Корва положила руку на его ладонь и услышал шепот:

– Ты разве не видишь – ей очень страшно?

Парень опешил и вдруг понял: эти министры и представители чего-то там, сидящие в неловкой тишине и поглядывающие на него искоса каждые пару секунд – не конвой для пленника, и даже не эскорт почётного гостя. Ведь он – Макгонигал. Это они – его гости, потому что Фисба – его мир. Жильцы отчаянно пытались произвести хорошее впечатление на домовладельца, вернувшегося после долгой отлучки.

– Простите, – сказал он растерянно улыбавшейся женщине. И сам, слегка оторопев, протянул ей руку: – Я – Тоби.

Изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие, женщина позволила пожать её вялые пальцы:

– Каластрина де Фанто Эсперион, – представилась она. – Назначенный опосредователь Демократической дюжины Великого Байта.

Тоби уже знал, что Байтом назывался большой С-образный южный континент. То есть Эсперион – представитель приблизительно шестисот миллионов человек.

– Назначенный, но не избранный?

Он уже хотел надеть очки и посмотреть, что это значит, но ведь эти люди понимали, кто он, и могли догадаться о его невежестве.

К его удивлению, Эсперион покраснела:

– Я всего лишь назначенный опосредователь, а не глава и не полномочный представитель. Я не хотела этого назначения, но вышло так, что я голосую, следую моде и приобретаю товары так же, как пятьдесят миллионов других людей. Можно быть уверенным, что они, будучи в совете, проголосовали бы так же, как я. Я стараюсь, по крайней мере пока у меня есть силы и пока я не продемонстрирую свою несостоятельность. Я только второй год на должности.

Значит, это общество построено по одной из моделей глобальной демократии. Наверное, стоило раньше изучить особенности местной политики. Но ведь он не обращал внимания на частности, сконцентрировавшись на общей картине: истории синхромира и места Макгонигалов в ней. Тоби взглянул в окно и тяжело вздохнул.

Аэрокар кружил над длинным извилистым горным озером. На берегу виднелось скопление громадных шатров.

– Курорт, – объяснила Корва, проследив за его взглядом. – Шатры складывают на зимовку и заново ставят поутру. Здесь слишком быстро меняется ландшафт, поэтому ничего не построить.

– Красиво.

Полотнища шатров сверкали всеми цветами радуги. Корва придвинулась так близко, что он ощущал тепло её кожи у своей щеки.

– Тоби, зачем ты взял меня с тобой? – спросила она тихо.

Он снова вздохнул.

– Потому что ты одна знаешь обо мне правду и не боишься меня. Ну, конечно, еще есть Шайлиф и Джайзир… и Орфей.

Девушка откинулась на спинку кресла и засмеялась.

Приземлились они на галечном пляже. Настоящий пляж у настоящего озера под настоящим небом, пусть теперь и ядовито-зелёного цвета. Тоби взял Орфея с собой и теперь они вдвоём брели к воде – настоящей озёрной воде! – зачарованные её красотой. Воздух был свеж и прохладен.

– М-мистер Макгонигал? – услышал он чей-то заикающийся голос.

Парень обернулся и увидел, как Корва спрятала улыбку и сделала серьёзное лицо. За ней выстроившиеся полукругом чиновники терпеливо ждали, пока важная персона насладится зрелищем. Хален привычно хмурился, скрестив на груди руки, но Тоби видел: он рад. Разве не этого он добивался?

– Ладно, – сказал Тоби, возвращаясь. – Чем я могу быть вам полезен?

– Да, я могу переставить часы на всех гибернационных капсулах этой планеты…

Они сидели в сводчатом зале с полупрозрачными стенами. На огромном дубовом столе стояли сладости и фрукты, были поданы вино и кофе. Уже несколько часов тянулись бесконечные приветственные речи в честь Макгонигала.

Большую часть этого времени Тоби провёл, разглядывая собравшихся сквозь вирт-очки, изучая, как устроена власть на Фисбе и кто сейчас присутствует в зале. Примерно половина министров были профессиональными политиками, остальные – случайно выбранными гражданами, вроде Эсперион. Но, чтобы попасть в пул выборки, надо было стать ведущим игроком в одной из политических или экономических игр. Похоже, Эсперион была действительно хороша. Физически присутствовала примерно половина, остальных представляли аватары. На Фисбе существовали и политические партии, но они собирались только для решения текущих задач и существовали лишь до следующих выборов – четыре года. В это время министры производили моделирование, делая прогнозы на основе предположений и склонностей своих сторонников, и предъявляли результаты, пытаясь добиться широкой поддержки. Прямого голосования не было. Министры просто постоянно проигрывали разные варианты, вроде улучшит ли изменение фактора А фактор Б и наоборот.

Всё это было знакомо Тоби – они с Питером исследовали множество моделей управления. При освоении Седны подразумевалось, что со временем население колонии превратится в полноценную нацию – а нация нуждается в разумно устроенном правительстве. Отчасти поэтому родители терпели чрезмерное увлечение сыновей «Консенсусом».