Сёгуны Токугава. Династия в лицах

Пока сёгун угощался символической закуской, хозяин усадьбы принял во Втором зале (нинома) подарки, которые от имени главного гостя преподнёс один из сопровождавших его советников. Затем он вернулся в Главный зал и поблагодарил правителя за оказанную честь. В это время члены семьи хозяина в Третьем зале (саннома) вручали подарки сопровождающим сёгуна (обычно это было оружие известных мастеров, китайский шёлк, чайный антиквариат).

Покончив с угощением, сёгун перешёл из Главного зала в Северную палату, где сначала побеседовал с членами семьи хозяина, а затем предложил им послушать свою лекцию. Все с радостью согласились. Слушателей набралось человек пятнадцать-двадцать, включая свиту Цунаёси. После лекции в Западной палате состоялось сценическое действо в жанре театра Но с сёгуном в главной роли; после него перешли к трапезе. Цунаёси был вегетарианцем, поэтому ему поднесли три бульона на основе мисо и одиннадцать овощных блюд. Пока он ел, свита вручила ответные подарки членам семьи Янагисава. Трапеза закончилась чаепитием, во время которого сёгун в знак особого расположения собственноручно передал чашку с зелёным чаем хозяину усадьбы. На этом визит завершился (Фукаи, 2012).

Пятый сёгун Токугава известен сильной эмоциональной привязанностью к матери, которая сопровождала его всю жизнь. Даже во взрослом возрасте он нуждался в её поддержке и единственный из всех пятнадцати сёгунов сам ухаживал за матерью, когда она болела, что совершенно не вписывалось в тогдашние представления. Именно поэтому мать Цунаёси стала самой титулованной женщиной из простого сословия, обойдя кормилицу третьего сёгуна Касуга но цубонэ.

Цунаёси вступил в брак в семнадцатилетнем возрасте, ещё не будучи преемником своего брата. Его женой стала тринадцатилетняя дочь придворного аристократа Такацукаса Нобуко (1651–1709). Детей у них не было, но одна из двух наложниц родила ему дочь и сына. Дети умерли раньше отца, поэтому к моменту смены поколений передавать власть было некому.

Кэйсёин, мать Цунаёси

В отличие от старшего брата, Цунаёси имел крепкое здоровье и редко болел. Однако в декабре 1708 года в Эдо пришла эпидемия кори, во время которой пятый сёгун заразился и умер. За неделю до новогодних праздников в замке состоялось очередное театральное представление, в котором шестидесятидвухлетний Цунаёси, как обычно, принимал самое активное участие. На следующий день, 26 декабря, он почувствовал недомогание, на которое его лекарь поначалу не обратил внимания и ограничился стандартным иглоукалыванием и прижиганиями. Улучшения не наступило, и новогоднюю аудиенцию вместо Цунаёси было поручено провести его племяннику Иэнобу. Через два дня болезнь проявилась типичными симптомами кори. Главный эдосский священник Рюко начал ежедневно молиться о выздоровлении правителя, и через неделю он почувствовал себя лучше, стал с аппетитом есть. Обитатели замка приободрились, все заговорили о скором выздоровлении, но 10 января неожиданно наступило ухудшение, и в тот же день пятый сёгун скончался. Его похоронили в столичном храме Канъэй рядом с отцом и братом.

На могилах сёгунов было принято устанавливать надгробные камни, высота которых соответствовала их росту, поэтому всех умерших аккуратно измеряли. Надгробный камень Цунаёси содержит в себе загадку, над которой историки до сих пор ломают голову, – его высота всего 124 см. Обычай допускал небольшое расхождение между ростом умершего и высотой камня, но не более пяти сантиметров. Даже с этим допущением невозможно представить, что взрослый человек мог быть ростом с десятилетнего ребёнка. Родители Цунаёси имели вполне обычный для того времени рост: у отца – 157 см, мать – на десять сантиметров ниже. Если бы пятый сёгун действительно выделялся столь малым ростом, об этом должны были сохраниться хоть какие-то упоминания. Но их нет. Изображения Цунаёси на гравюрах также не дают оснований предполагать какие-то отклонения.

Иногда высказываются предположения, что любовь пятого сёгуна к публичным выступлениям могла быть проявлением комплекса неполноценности из-за маленького роста или низкого происхождения матери, но подтверждений этому нет, поэтому версия остаётся чисто гипотетической. Ещё предполагают, что высоту надгробного камня могли специально занизить из-за прижизненной непопулярности Цунаёси, однако столь явное оскорбление памяти только что умершего сёгуна при попустительстве его приближённых тоже кажется маловероятным.

В XX веке было произведено перезахоронение останков нескольких сёгунов и получены точные данные об их росте, но Цунаёси в их число не попал, поэтому на сегодняшний день вопрос по-прежнему остаётся открытым.

Шестой сёгун Иэнобу (1662–1712, правление 1709–1712)