Сиреневая госпожа поместья Лундун

— До свадьбы девушка принадлежит семье отца, — пустился в разъяснения чатьен, правильно интерпретировав мой взгляд. — Если она приносит ребёнка, не имея мужа, её отец — или любой другой мужчина в семье, — может признать это дитя своим. Однако в этом случае девушка навсегда останется в семье, никогда не вступив в брак.

— И часто подобное происходит? — мне была известна статистика по матерям-одиночкам в собственном мире, и я искренне наделялась, что здесь это скорее исключение, нежели правило.

— Время от времени, — взгляд чатьена совершенно заледенел, а голос приобрёл стальные нотки. — Добровольно девушки практически никогда не вступают в близость с мужчиной до свадьбы. Однако не всегда их мнение учитывается.

Я судорожно сжала пальцы, ощущая, как по всему телу прокатилась нервная дрожь: я слишком хорошо понимала, о чём он говорит

— Шиануся? — от внимательного взгляда Васта моя реакция на его слова, естественно, не укрылась.

— Всё хорошо, — выдавив из себя слабую улыбку, сказала я. — Благодарю, что утолил моё любопытство.

Я поднялась из-за стола и поспешно направилась в сторону двери. Однако Васт преградил мне дорогу: его рука, скрытая перчаткой, осторожно коснулась моего плеча.

— Ты… — голос у мужчины дрогнул, словно он не знал, как именно сформулировать свой вопрос.

— Прошу, давай не будем об этом говорить, — с огромным трудом проглотив гигантский ком, вставший поперёк горла, тихо попросила я, подняв на мужчину умоляющий взгляд. — Что бы ни произошло, это уже в прошлом. Сейчас у меня другая жизнь.

Васт несколько секунд буравил меня пристальным взглядом, затем слегка сжал моё плечо.

— Ты — Сиреневая госпожа, — твёрдо проговорил он. — Никто не посмеет тебя и пальцем тронуть. Бэкхран этого не позволит.

— Я знаю, — кивнула я, и лишь мгновение спустя осознала, что вновь сделала этот неуместный в этом мире жест. Правда, на этот раз чатьен ни словом, ни взглядом не показал, что заметил мою оплошность. — Нет причин для беспокойства.

На самом деле всё было не настолько плохо, как, судя по мрачному взгляду, полному сочувствия, успел нафантазировать себе Васт. Просто в восемнадцать лет, поступив в университет в другом городе и получив столь долгожданную свободу, я, как и большинство тихих домашних девочек, начала регулярно посещать разнообразные вечеринки, где, помимо симпатичных мальчиков, присутствовало море алкоголя. А я совершенно не умела пить. Итог был предсказуем: один ушлый засранец воспользовался моим невменяемым состоянием. Что тогда произошло, я помнила весьма смутно, однако с тех пор испытывала определённые сложности с доверием к мужчинам. Возможно, это и стало причиной, по которой к тридцати годам я так и не вышла замуж и не обзавелась полноценной семьёй. Ведь одно дело весело провести с симпатичным парнем ночку-другую, и совсем другое пытаться построить отношения. Однако чатьену Васту обо всём этом знать было совершенно не обязательно.

09. Наводя мосты

Мой дом — кэа, — понравился мне с первого взгляда. Двухэтажный, уютный, оформленный в положенных мне по статусу сиреневых цветах, он напомнил домик доброй феи из сказки.

Я долго ходила по комнатам, изучая обстановку, трогая различные безделушки, попадающиеся под руку то тут, то там. Чала незримой тенью следовала за мной по пятам. Не знаю, как мои брождения по вроде как хорошо знакомому дому выглядели в её глазах. Не сказала ничего — и ладно.

Первый этаж кэа занимала просторная комната, в центре которой располагался невысокий круглый стол, вокруг которого стояли четыре дивана с мягким сиденьем и резной деревянной спинкой, а в углу притаился массивный струнный инструмент, похожий на арфу — мне было страшно от одной только мысли, что я должна уметь на нём играть. Из гостиной — я так про себя окрестила эту комнату, — вела дверь. Открыв её, я оказалась в «оранжерее»: стены и потолок этого помещения были сделаны из матового непрозрачного стекла, а на полу располагались объёмные круглые бадьи высотой мне примерно по колено, засаженные цветами. В дальней части цветника стояло удобное деревянное кресло с широкими подлокотниками, рядом с ним — маленький круглый столик на одной ножке, покрытой резным узором в виде переплетённых лиан.

«Какая красота, — с восхищением подумала я, оглядывая личную оранжерею. — Кажется, я нашла свою самую любимую комнату».

Помимо оранжереи и гостиной на первом этаже находились небольшая кухня с очагом, добротным квадратным столом и навесным шкафчиком для посуды и три крохотные комнатки: первая — под лестницей, без мебели, с абсолютно голыми стенами, две другие — возле кухни, и из мебели в них были только узкие деревянные кровати да небольшие комоды, в которых, видимо, предполагалось хранить вещи. Мне почему-то подумалось, что комнаты возле кухни — спальни прислуги. Для чего нужна пустая комната, подозрительно напоминавшая ту, в которой мы с чатьеном обнаружили полубессознательного Ришана, я понятия не имела. Спросить об этом было некого, поэтому я решила отложить данный вопрос до лучших времён.