Сиреневая госпожа поместья Лундун

— Да, госпожа, — отозвалась я, не совсем понимая причину столь внезапной перемены: прежде Тэят вполне устраивал кэа в качестве «классной комнаты».

— Я дам Чале распоряжения относительно твоей одежды.

Это замечание окончательно поставило меня в тупик. Что не так с моей одеждой? Вроде бы я одета так же, как и всегда, причём полностью в соответствии с правилами этикета.

— С моей одеждой что-то не так? — решилась уточнить я.

— Всё в полном порядке, — заверила меня Тэят. — Ты одета так, как и подобает Сиреневой госпоже поместья Лундун. Однако сегодня на занятии я хочу, чтобы ты выглядела несколько иначе.

Моя растерянность только усилилась, но продолжать расспросы я не стала, решив, что разберусь со странностями в поведении матери чуть позже. Сейчас меня куда больше интересовал Ришан, сидевший, точно на иголках, и то и дело бросавший быстрые взгляды в сторону стола, за которым находились чатьен Васт со своим племянником и незнакомый мне высокий суровый мужчина в белоснежном схине и лекарской шапочке, расшитой бледно-зелёным растительным узором.

— Ришан? — я наклонилась к брату и положила руку ему на колено, привлекая к себе внимание.

— Да? — мальчик встрепенулся и, старательно придав лицу безмятежное выражение, посмотрел на меня.

— Всё хорошо?

— Да, конечно, — Ришан с преувеличенным энтузиазмом набросился на свою еду. — А почему ты спрашиваешь?

— Возможно, потому что ты не можешь усидеть на месте и постоянно вертишься, словно тебя каждое мгновение колют иголкой, — вместо меня ответила Тэят, добродушно усмехнувшись.

— Ничем меня не колют, — насупился Ришан.

Тэят наградила племянника нежным взглядом и ободряюще положила руку ему на предплечье.

— Я уверена, Первый молодой господин горы Абора не откажется познакомиться с тобой, — тихо проговорила она. — Эльзир сообщил мне, что молодой господин вместе со своим наставником прибыл этим утром и намерен задержаться на три дня, прежде чем продолжит свой путь.

— Вихо Нанзу задаёт столько заданий, что у меня совсем не остаётся свободного времени! — понизив голос до шёпота, чтобы никто, кроме Тэят его не услышал, пожаловался Ришан. — Я слышал, Первый молодой господин горы Абора лучший мечник в своём поколении. Он обошёл даже Первого наследника долины Цэгнус! Если бы он согласился показать мне несколько приёмов… Но если я самовольно сбегу с занятия, вихо Нанзу опять заставит меня стоять на хатати.

Хатати — мелкие бусины в форме додекаэдра с двадцатью вершинами. Обычно их использовали для изготовления женских украшений, однако вихо Нанзу, отличавшийся крайне паскудным характером, применял их в качестве наказания — местный аналог стояния на горохе, о котором я много слышала в своём родном мире, но на себе ни разу не испробовала. О том, во что превращаются колени после хатати, я была хорошо осведомлена: за минувшие два месяца Ришан подвергался этому наказанию дважды. В первый раз, за проявление неуважения в отношении вихо. Во второй раз за то, что самовольно проигнорировал занятие с Нанзу в пользу тренировки на мечах.

— Я поговорю с вихо, — пообещала Тэят, ободряюще похлопав Ришана по плечу. — Думаю, он согласится пойти на небольшую уступку.

Я очень сильно в этом сомневалась, но предпочла промолчать. Зачем лишать мальчишку надежды?

После обеда я вернулась в кэа и поднялась к себе в спальню переодеваться к занятию с Тэят. Чала, задержавшаяся после обеда, чтобы выслушать распоряжения Розовой госпожи, довела меня до дома — ибо без сопровождения мне ходить было запрещено по статусу, — и удалилась, чтобы вернуться спустя минут двадцать, неся в рука целую гору струящейся сиреневой ткани.

— Шиануся, я помогу вам переодеться.

Чала аккуратно опустила свою ношу на постель и подошла ко мне, чтобы помочь развязать шнуровку на цэхине.

— Причёску тоже переплетать будем? — обречённо спросила я, поднимая руки вверх, дабы облегчить девушке доступ к мелким крючкам по боковым швам.

— Да, — подтвердила она. — Розовая госпожа дала мне очень чёткие указания относительно вашего внешнего вида.

— Она объяснила тебе причину подобных распоряжений?

Чала посмотрела на меня так, словно я сморозила полнейшую глупость.

— Я всего лишь служанка, — напомнила она. — То, что вы относитесь ко мне почти как к равной, не делает меня таковой в глазах других.

«Точно, — подумала я. — Задача служанки — выполнять распоряжения господ и не задавать лишних вопросов».

Одежда, выбранная Тэят, не особо сильно отличалась от того, что я носила повседневно, разве что была сшита из более лёгких тканей, а цэхинь и вовсе, казалось, состоял из чего-то, напоминающего полупрозрачный шифон. Более того, из-за того, что вырез фурди был непривычно глубоким, а полы цэхиня немного уже, после того, как Чала завязала верхнее платье, я обнаружила, что ткань сошлась на три пальца ниже положенного, оставив обнажённой ярёмную впадинку между ключиц — событие из ряда вон выходящее, учитывая тот факт, что по статусу мне положено было быть замотанной в ткань чуть ли не под самый подбородок.