Сиреневый черный. Тетралогия.

Бернадет внимательно отследила полет, лениво зевнула и вновь потянулась. Ее тело казалось невероятно длинным, а в лице имелось что-то змеиное, какая-то хищная натянутость, готовность броситься в любой миг, прикрывшись сперва маской расслабленного безразличия. Одежду она носила мужскую, черную. Легкий доспех не снимала даже ночью, благо, никаким любовникам не приходилось его снимать — мужчины Бернадет не интересовали. Женщины тоже. Кроме оружия, еды и сна ее вообще не интересовало ничего…

Немного успокоившись, Клодия вновь перевела взгляд на повариху. Та замерла, читая про себя все мыслимые и немыслимые молитвы с одной лишь просьбой — дожить до того момента, когда ее наконец отпустят с роковой террасы. Колдунья же не торопилась, перебирая в уме наказания, такие, чтобы были побольнее и поунизительнее, но из рабочего строя не выбили. Клодии нравилась поварихина стряпня, и менять ее на иную она пока не планировала.

Счастливый момент наконец настал. К господскому столу взмыленный и бледный без предупреждения ввалился сотник личной гвардии колдуньи. Заикаясь, он начал вещать что-то неразборчивое, закончив весь сказанный сумбур решившей все фразой.

— … Мы уже к Пане подъехали — рукой подать, и тут опять проклятый пес появился…

— Опять белый араги безобразничает? — Бернадет устало взглянула на прибывшего. — Скука…

— Какой еще араги? — с искренним удивлением тут же поинтересовался здоровяк-Шайя.

— Я уже сто раз тебе рассказывала, голова твоя дырявая, — отмахнулась от него Бернадет. — Одичавшая собака с псарни Араганы бегает вокруг Паны и нападает на наших. На прошлой неделе, говорят, кого-то из солдат загрызла, но я думаю, болтают…

— Погоди, — оборвала речь своей телохранительницы Клодия, — пусть расскажет, чего у них там случилось? Говори, не томи.

Она махнула сотнику, велев продолжать, и по его широкому, загорелому до бордового лбу потекли извилистые дорожки пота.

— Эта… собака… она напала на повозку с вашими рабами, которых везли вам к ритуалу, и они разбежались.

— Отчего ж вы их не поймали? — Клодия раздраженно царапнула ногтями золотую шелковую скатерть. — Безмозглые ротозеи!

— Мы отгоняли проклятую тварь от вашего племенного жеребца, которого вам прислали из Принии.

Услышав про лошадь, Клодия моментально забыла про рабов и поменялась в лице:

— Мой чистокровка! Что с ним?

Сотник испуганно молчал.

— Что с ним, — тихим, ужасающим голосом повторила Клодия и скинула за плечи шляпу.

Встретившись взглядом с госпожой, сотник затрясся осиновым листом, но, взяв себя в руки, отчеканил:

— Собака его загрызла…

На террасе повисло гробовое молчание. Сотник превратился в статую, а повариха, сообразив, что про нее все забыли, как мышь выскользнула в галерею и, не дыша, посеменила к себе на кухню, прятаться и надеяться, что про нее и злосчастного опарыша пока вспоминать не станут.

— Да какого демона! Моего племенного коня! — Клодия зарычала и, сжав кулаки, подошла вплотную к сотнику.

Она была намного ниже его, и ей пришлось закинуть голову, чтобы послать в лицо остолбеневшему мужчине свой жуткий, полный безжизненной ненависти взгляд.

— Мы бились, как львы…

— Львы? Да вы овцы, если целым отрядом не смогли разобраться с одной, будь она неладна, собакой!

— Это жуткая тварь, госпожа, — попробовал оправдаться сотник. — В ней точно живет демон!

— Демон говоришь? — Клодия нервно заломила руки и через плечо бросила своим соратникам. — Вот я ему покажу сейчас демона…

Выполнить угрозу Клодия не успела. Тяжело дыша на террасу явился третий гость — привратник. Просеменив к колдунье, он припал к ее уху и отчаянно зашептал:

— Вашей аудиенции просит эльф из Волдэя — гонец с письмом от господина Хапа-Тавака, — последние слова прозвучали едва слышно.

— Письмо от Учителя, — растягивая губы в сладкой улыбке мурлыкнула Клодия. — Давай-ка его сюда, этого эльфа…

Спустя минуту Высокий стоял на террасе. Судя по отличительным знакам на форме, он был далеко не из рядовых воинов великой западной цитадели. Поймав вопросительный взгляд Клодии, эльф подошел к ней вплотную, протянул запечатанный сургучом конверт и замер, ожидая.

Колдунья внимательно оглядела послание, бережно, почти любовно провела рукой над печатью, снимая одной ей знакомые и ведомые магические замки защиты. Достав и развернув серый лист, она быстро пробежала глазами по строчкам, после чего холодно бросила ожидающему гонцу:

— Передай своему господину, что я добуду все необходимое к следующему полнолунию. Свободен, — она небрежно махнула на дверь.

Эльф ушел, не прощаясь. Через пару минут за воротами дома в Пане раздался грохот копыт скачущей галопом лошади. Утопая в клубах пыли, всадник стремительно унесся на запад.

— Что понадобилось в нашей глуши сиятельному господину из Волдэя? — тут же поинтересовалась Бернадет.

— Учитель просит отловить молодого дракона, заплутавшего на границе с Фирапонтой.

— Вот еще не хватало… — лениво пробурчала Бернадет, но Клодия тут же осадила ее резким приказом.

— Готовься к поискам без разговоров, но сначала надо разобраться с проклятым араги! Едем на охоту…