Сирийский скальпель

Единственным органом, от изъятия и перепродажи которого Бардулле пришлось отказаться, было сердце. Реципиенты обещали за него немалые деньги – до шестидесяти тысяч. Но имелась одна существенная проблема: все операции на сердце, его сохранность и транспортировка были настолько сложными, что требовали участия солидной группы специалистов высочайшей квалификации и целого перечня дорогостоящего технологичного оборудования. Прикинув риски, затраты и планируемую прибыль от продажи, Агон отмел идею трансплантации данного органа. И, похоже, не прогадал.

Извлечение органов из доноров было непростой задачей. Но сложности на этом не заканчивались, ибо удачно изъятый орган еще предстояло доставить в нужное место. Для транспортировки Бардулла приобрел несколько специальных контейнеров, в которых «детали» человека охлаждались до определенной температуры и подпитывались кислородом под давлением. Почка в таких условиях могла оставаться пригодной для пересадки в течение нескольких суток.

Ответ от заказчика пришел во второй половине дня. Он гласил: «Здравствуй, брат! Мне приятно получить известие о том, что ты проникся горем Фераза. Я искренне тебе благодарен. Полагаю, он будет очень доволен, если ты вышлешь ему деньги через три-четыре дня. Но не затягивай со сбором и отправкой – операцию его сыну врачи из госпиталя назначили на следующий вторник. С уважением к тебе».

Звонок от сотрудника СВР Никитина поступил на следующий день.

– Здравствуйте, Андрей Георгиевич! – поприветствовал он генерала.

– Доброе утро, Михаил Эдуардович! – ответил тот. – Неужели хотите порадовать информацией?

– Угадали.

– Ого, я и не рассчитывал на такую оперативность!

– Записывайте, Андрей Георгиевич.

– Готов. Диктуйте, – потянувшись за блокнотом, ответил генерал.

– Значит, так. Мы нашли среди своих агентов информированного товарища. Он хорошо знает селение, о котором мы с вами вели речь при встрече. Достоверных сведений о преступной деятельности в селении у него нет, но по нескольким косвенным признакам один из его жителей весьма подходит на роль организатора преступного бизнеса.

– Очень интересно. И кто же он?

– Уроженец Косова, некий Агон Бардулла. Я послал вам секретной почтой файл с подробным описанием данного типа.

– Премного вам благодарен, Михаил Эдуардович. Вы не представляете, насколько облегчили нам задачу.

– Ничего не стоит, – засмеялся тот в трубку. – Обращайтесь, Андрей Георгиевич. И ребят наших постарайтесь вызволить.

– Постараемся. Еще раз спасибо…

Дождавшись почты, Кузенко с нетерпением вскрыл пакет и дважды прочитал объемный текст. Облегченно вздохнув, пододвинул телефонный аппарат, поднял трубку и распорядился, обращаясь к дежурному офицеру:

– Срочно обеспечьте мне связь с майором Соколовым!

– Понял, товарищ генерал!

Всю ночь крейсер «Адмирал Невельской» взрезал форштевнем волну и на всех парах двигался к Ионическому морю. Войдя в него, он слегка изменил курс и пошел к проливу Отранто. В сорока милях от албанского берега корабль замедлил скорость, а на едва освещенной вертолетной площадке началась подготовка к вылету. Техники заправляли и осматривали вертолет, летный состав изучал карты и предстоящий маршрут над материком.

Накануне днем в ангаре «Невельского» также кипела работа – технический состав авиационной группы занимался покраской одного из вертолетов. Самого легкого и быстрого из трех имеющихся на борту – «Ка-27ПС».

К вечеру из серо-белого он превратился в абсолютно черный, без номеров и знаков государственной принадлежности. После того как сгустились сумерки, его выкатили на площадку, чтобы слой краски успел хорошенько высохнуть.

Группа Соколова тоже не теряла времени даром. Все шестеро сидели в ангаре возле сложенного в углу снаряжения и чистили оружие. За работой весело болтали, вспоминая умопомрачительные истории из курсантской жизни.

Отсмеявшись над очередным рассказом Жерина, капитан Костин вдруг сделался серьезным и сказал:

– Мужики, я вот не могу взять в толк: как вертолетчики собираются лететь ночью над незнакомой страной? Высоко забираться нельзя – радары засекут. Низко – опасно, так как в Албании полно высоких гор.

– Я тоже побаиваюсь этого перелета, – поддержал его Жерин. – Одно дело, когда «летуны» доставляют тебя из Хмеймима в район Алеппо, где за пару лет наизусть выучили каждый куст и холмик. А тут… Я как глянул на карту – аж обомлел.

– Бросьте нагнетать, – проворчал майор, устанавливая на место смазанный затвор автомата. – Корабельные летчики – элита авиации, куда не берут кого попало. Командир нашего пепелаца – не пацан, летчик первого класса, майор.

– Это понятно, – пожал плечами Костин. – Не ясно, как он поведет машину в кромешной тьме. Он, конечно, не пацан, но и не сверхчеловек с кошачьим зрением.

– Может, у них на борту установлено оборудование, позволяющее видеть все препятствия? – предположил Якушев. – Я слышал, что такое монтируют на современные «вертушки»…