Система Ада

Миша печально представил себе венгерских артистов во фраках с виолончелями и гобоями, венгерских артисток, брезгливо подбирающих длинные накрахмаленные юбки и обреченно спускающихся вслед за Кротом. «Они все уже, наверное, умерли», — сказал или только подумал он.

— Крот! — разбудил его голос Савельева. — Мишка я придумал. Давай скажем, что знаем, где Крот. Может быть, он тут был не последним человеком, и это их заинтересует.

— А Катька?

Саша бросил на товарища короткий взгляд исподлобья и не нашелся, что сказать еще.

Сообщение о мифических венгерских артистах встретили еще более горячими аплодисментами. Но это был еще не апогей. Из вновь поднятых рук Кукарека выбрал паренька из другого экипажа.

— Впередсмотрящий Штам, — представился немолодой уже паренек. — Можно мне прочитать стихи?

— Какие стихи? — строго спросил начальник.

— Мои, — потупился впередсмотрящий.

— Стихи написаны с чувством гордости за свою родину, непоколебимой верой в правоту и конечную победу нашего великого дела?

— Да, — еле слышно прошептал Штам.

— Хорошо. Прочтите.

Зотов счастья творец Свет отчизны нам дал, Радость жизни нам дал. Зотов — сердце сердец.

Ладонный грохот был совершенно несмолкаем. Но когда тон его хоть чуть-чуть понижался, Савельев упорно начинал тянуть руку. Потом убирал, хлопал вместе со всеми и опять тянул.

Капитаны и рулевые уже поднялись, чтобы выводить свои экипажи, когда адмирал Кукарека все же заметил Савельева и кивнул ему.

И тут вдруг даже Шмидт, сидевший рядом, понял, что не слышит товарища. Саша повторил погромче:

— Я знаю, где убили Крота. Я, то есть мы с Миш… со впередсмотрящим Шмидтом знаем, где упал Тройской смертью храбрых в неравном бою Крот.

Кукарека посмотрел на него, как на внезапно заговорившую рыбу, удивляясь только одному — отчего слышно звуки, если у рыбы жабры и выдохнуть воздух через рот нечем?

То, что здесь называлось солдатской баней, являлось форменным издевательством. Просто в одном гроте оказался широкий берег, удобный подход к подземной реке Коцит. Бойцам экипажа выдали по кусочку черного хозяйственного мыла размером поменьше спичечного коробка и по относительно чистой портянке в качестве полотенца. К прочим удовольствиям также добавилась одна на всех ручная машинка для стрижки овец. Все быстренько обкорнали друг друга и стали одинаковыми круглоголовыми синетелыми корешками — детьми одной мандрагоры.

Ледяной воды в реке было по колено. Она бесшумно и заманчиво убегала куда-то во тьму, видимо, для последующего воссоединения с матушкой Волгой. Но ее температура претила человеческому телу и не содействовала желанию воспользоваться ею для передвижения. Даже местные уроженцы только быстро с визгом окунались, потом намыливались на берегу снова окунались, елико возможно смывая грязь.

Саша предположил, что вши не должны вынести такого испытания и улегся на дно с головой, но сам Не выдержал и трех секунд. Сердце схватывало колючим холодными лапами, пальцы переставали сгибаться.

Дрожа, постукивая зубами, героические бойцы Невольно сбились в кучку, чтобы согреться. Появился капитан Галактионов и повел их на выполнение нового боевого задания.

Долгими переходами, привычно преодолевая участки при содействии двух фонарей, они дошли до госпиталя. Миша почувствовал смутное удовольствие от ожидания увидеть Катю. На некоторых лиц пробежали мимолетные улыбки. Лица большинства оставались привычно тупыми.

Далее они спустились по узкому ступенчатому штреку куда-то на целый уровень ниже. Свет здесь горел совсем тускло. На две лампочки в небольшом гроте можно было смотреть безболезненно.

Здесь было как-то тревожно и неприятно. В странно свежем воздухе разносился едва уловимый равномерный гул. Вдруг открылась скрипучая дверь, из которой вышла приземистая полная женщина в обычной форменной одежде со знаками различия, прикрытыми телогрейкой, накинутой на плечи. Она «покзотовалась» с командиром и выстроившимся экипажем, о чем-то пошепталась с Галактионовым и удалилась. Когда она открывала дверь, оттуда вдруг послышался отдаленный младенческий плач. Вот оно что. Сразу стало поуютнее.

— Доблестные зотовцы! — обратился к солдатам капитан Галактионов. — В связи с тем, что в последнем неравном бою с дудковскими оккупантами ваш экипаж понес незначительные потери в живой силе и технике, одновременно нанеся врагу непоправимый урон и отступив на заранее подготовленные позиции, командование с пониманием и одобрением отнеслось к творческой инициативе группы товарищей восполнить потери ударным трудом в родильном подразделении военно-полевого госпиталя для оказания медицинской помощи. Ваша задача воплотить в жизнь это рационализаторское предложение и, руководствуясь гениальными зотовскими идеями, перевыполнить план производства мальчико-девочковых изделий на предпраздничной вахте.

— Твою мать… — прошептал Шмидт. — Да здесь и трахаются по команде.

— Сейчас командир родильного подразделения рулевая Здоровых назначит каждому из вас мать-героиню, и вы ударным половым трудом должны посрамить… В общем, к борьбе за дело Зотова будь готов!