Система международных отношений. Нации в борьбе за власть

Игнорируется тот факт, что во всем мире общественное мнение в отношении международных дел формируется органами национальной политики. Эти агентства, как отмечалось ранее, претендуют на наднациональное, то есть всеобщее признание своих национальных концепций морали.

Психологическое единство мира

В основе всех политических споров и конфликтов лежит несводимый минимум психологических черт и стремлений, которые являются общим достоянием всего человечества. Все люди хотят жить и, следовательно, хотят иметь то, что необходимо для жизни. Все люди хотят быть свободными и, следовательно, хотят иметь те возможности для самовыражения и саморазвития, которые их конкретная культура считает желательными. Все люди стремятся к власти и, следовательно, стремятся к социальным различиям, опять же в зависимости от особенностей своей культуры, которые ставят их впереди и выше своих собратьев.

На этом психологическом фундаменте, одинаковом для всех людей, возвышается здание философских убеждений, этических постулатов и политических устремлений. При определенных условиях они тоже могли бы быть общими для всех людей, но на самом деле это не так. Они могли бы быть общими для всех, если бы условия, при которых люди могут удовлетворить свое желание жить, быть свободными и обладать властью, были одинаковыми во всем мире, и если бы условия, при которых такое удовлетворение сдерживается и к которому нужно стремиться, также были одинаковыми повсюду. Если бы это было так, то общий для всех людей опыт того, к чему люди стремятся, что они могут получить, в чем им отказывают и за что они должны бороться, действительно создал бы сообщество убеждений, постулатов и стремлений, которое обеспечило бы общие стандарты оценки для мирового общественного мнения. Любое нарушение стандартов этого мирового общественного мнения, против кого бы и кем бы оно ни совершалось, вызвало бы спонтанную реакцию со стороны человечества; ибо, ввиду гипотетического сходства всех условий, все люди опасались бы, что то, что происходит с одной группой, может произойти с любой группой.

На самом деле, однако, краснота не соответствует нашему предположению о схожести условий во всем мире. Вариации уровня жизни варьируются от массового голода до изобилия; вариации свободы — от тирании до демократии, от экономического рабства до равенства; вариации власти — от крайнего неравенства и безудержного единоначалия до широкого распределения власти с учетом конституционных ограничений. Эта нация наслаждается свободой, но голодает; та нация хорошо питается, но жаждет свободы; еще одна наслаждается безопасностью жизни и индивидуальной свободой, но умрет под властью автократического правительства. В результате, хотя с философской точки зрения сходство стандартов значительно во всем мире — большинство политических философий согласны в своей оценке общего блага, закона, мира и порядка, жизни, свободы и стремления к счастью — моральные суждения и политические оценки демонстрируют значительные расхождения.

Демократия означает одно здесь и совсем другое там. Действия на международной арене, которые одна группа осуждает как аморальные и несправедливые, другая превозносит как противоположные. Таким образом, контраст между общностью психологических черт и элементарных стремлений, с одной стороны, и общностью опыта, универсальных моральных убеждений и общих политических устремлений, с другой, не только не является доказательством существования мирового общественного мнения, но скорее демонстрирует его невозможность в том виде, в котором оно сформировалось в наш век.

Неоднозначность технологической унификации

Эта же эпоха, однако, предоставила феномен, который, кажется, приблизил мировое общественное мнение к реализации, если на самом деле не создал его — технологическое объединение мира. Когда мы говорим, что это «Единый мир», мы имеем в виду не только то, что современное развитие коммуникаций практически стерло географические расстояния в отношении физических контактов и обмена информацией и идеями между представителями человеческой расы. Мы также имеем в виду, что эта практически неограниченная возможность физического и интеллектуального общения создала то сообщество опыта, охватывающее все человечество, из которого может вырасти мировое общественное мнение. Однако этот вывод не подтверждается фактами. Два соображения показывают, что ничто в моральной и политической сферах не соответствует технологическому объединению мира; что, наоборот, мир сегодня еще дальше от морального и политического объединения, чем это было при гораздо менее благоприятных технологических условиях.