Система международных отношений. Нации в борьбе за власть

Различные стратегические позиции двух стран — если говорить об одном из многих факторов — требовали оборонительных вооружений, различных по качеству и количеству. Равенство в вооружениях, таким образом, не могло означать математического равенства в том смысле, что Франция и Германия должны иметь абсолютно одинаковые по качеству и количеству вооруженные силы, обученные резервы, артиллерию и военно-воздушные силы. Равенство может означать только равенство в оборонительной позиции каждой страны против иностранного нападения.

Поэтому Всемирная конференция по разоружению должна была оценить, во-первых, риски иностранного нападения на каждую страну; во-вторых, средства обороны, помимо вооружений, такие как географическое положение, самообеспеченность продовольствием и сырьем, промышленный потенциал, численность и качество населения; в-третьих, потребность в вооружениях с учетом двух других факторов. Эта тройная задача поставила Конференцию перед тремя трудностями, которые оказались непреодолимыми.

Проблема стандартов распределения вооружений, таким образом, предстает в тех же терминах, что и проблема соотношения: политическое урегулирование должно предшествовать разоружению. Без политического урегулирования разоружение не имеет шансов на успех.

Двумя яркими иллюстрациями этой связи между политическим урегулированием и соглашением о стандартах распределения вооружений являются конфликт между Францией и Германией на Всемирной конференции по разоружению и антагонизм между Соединенными Штатами и Советским Союзом в Организации Объединенных Наций.

Ввиду их неурегулированного конфликта по поводу версальского статус-кво Франция перевела абстрактное соотношение равенства в стандарты фактического вооружения, способные закрепить ее перевес. С другой стороны, Германия трансформировала то же соотношение в конкретные стандарты, которые, в случае их реализации, привели бы ее к перевесу над Францией. Так, Франция настаивала на том, что ей нужна более многочисленная армия, чем у Германии, поскольку население Германии больше и темпы его роста выше. В ответ Германия указывала на превосходство Франции в обученных резервах и на большие запасы рабочей силы и сырья во французской колониальной империи. Германия требовала определенного количества артиллерии и самолетов из-за своего географического положения посреди потенциально враждебных стран. Франция отрицала эту потребность, напоминая Конференции о своих особых оборонных нуждах ввиду отсутствия естественных стратегических границ с Германией и того факта, что трижды в течение столетия Франция становилась жертвой немецкого вторжения. Можно было бы написать историю Всемирной конференции по разоружению в терминах этого конфликта за власть между Францией и Германией, конфликта, который не позволял договориться даже о мелких технических деталях. Противоречивые претензии соперничающих наций на власть отразились в их противоречивых претензиях на оружие.

Однако, помимо политических вопросов, стоявших между Францией и Германией, проблема сравнительной оценки представляла собой грозное препятствие, с которым тщетно билась Всемирная конференция по разоружению. Какова была ценность 100 000 обученных французских резервистов с точки зрения соответствующего количества эффективных солдат германской армии? Было ли это 50 000, 60 000, 100 000 или, возможно, 120 000? Каков был перевес немецкого промышленного потенциала над французским в пересчете на количество французских танков, артиллерии и самолетов? Сколько немцев, превышающих французское население, было равно количеству французских колонистов? Очевидно, что на такие вопросы не может быть ответа в терминах математической точности, в которых их представляла себе Всемирная конференция по разоружению. Ответ на такие вопросы нужно искать путем политического торга и дипломатического компромисса. В рассматриваемом нами историческом случае применение таких методов предполагало урегулирование политического конфликта. Его продолжение сделало невозможным для Франции и Гдрнианы договориться о стандартах распределения различных количеств и типов вооружений с помощью методов дипломатии приспособления.

Временные попытки разоружения не достигли даже той стадии, когда подкомитет Комиссии ООН по обычным вооружениям мог бы поднять вопрос о том, сколько дивизий русской пехоты равно одной американской атомной бомбе.

Что касается рамок работы Комиссии, то именно соотношение между американской монополией на атомную бомбу и российским превосходством в вооруженных силах породило споры и осветило силовой конфликт между Соединенными Штатами и Советским Союзом. Что касается фактического распределения вооруженных сил между Соединенными Штатами и Советским Союзом, то два фундаментальных факта и интереса определяют политику двух стран.