Читаем Система международных отношений. Нации в борьбе за власть полностью

Есть примитивные народы, полностью лишенные институционализированного образования, которые в целом миролюбивы и восприимчивы к влиянию чужих культур вплоть до самоубийства. Есть другие народы, высокообразованные и проникнутые классической культурой, например, немцы, которые в целом националистичны и воинственны. Афиняне при Перикле и итальянцы в эпоху Возрождения создали культуры, равных которым не было в истории западной цивилизации, и оба народа в этот период своей истории были по меньшей мере столь же националистичны и воинственны, как и в любое другое время до или после него.

Более того, в истории некоторых народов, таких как британцы и французы, периоды националистической исключительности и воинственной политики сменяются периодами космопочтанизма и мира, и нет никакой связи между этими изменениями и развитием образования и культуры. Китайский народ имеет традицию уважения к обучению, превосходящую традицию любого другого народа, и он может оглянуться на историю культурных достижений, более длительную, чем любая другая, и, по крайней мере, столь же творческую. Эти высокие качества образованности и культуры заставили китайцев с презрением смотреть на профессию солдата, а также на представителей всех других народов, которые в начале XIX века все еще считались варварскими вассалами китайского императора. Тем не менее, они не сделали китайский народ менее националистичным и более мирным. Российское образование в наше время достигло более высокого уровня, чем когда-либо прежде, особенно в области грамотности и технического образования. Его превосходство не повлияло ни на восприимчивость русского народа к иностранным идеям, ни на внешнюю политику российского правительства. Советский Союз даже не является членом ЮНЕСКО.

Эти примеры, взятые наугад, показывают, что количество и качество образования и культуры как таковых, очевидно, не имеют никакого отношения к вопросу о мировом сообществе. Этот вопрос зависит не от знаний, не от создания и оценки культурных ценностей, а от моральной и политической трансформации беспрецедентных масштабов.

То, что было сказано об образовании и культуре как таковых, справедливо и для образовательной и культурной деятельности, направленной на взаимообмен продуктами различных национальных культур. Существование множества межличностных отношений, выходящих за пределы национальных границ, не является ответом на нашу проблему. Более того, существование интеллектуальных и эстетических связей, выходящих за пределы национальных границ, ничего не доказывает в пользу мирового сообщества. Мировое сообщество с политическим потенциалом — это сообщество моральных норм и политических действий, а не интеллекта и чувств. То, что интеллектуальная элита в США наслаждается русской музыкой и литературой и что Шекспир не был запрещен на русской сцене, не имеет никакого отношения к проблеме, которой мы занимаемся.

Они молились одному и тому же Богу, придерживались одних и тех же фундаментальных религиозных убеждений, были связаны одними и теми же моральными законами и имели общие ритуальные символы. Эта общность религиозного опыта, гораздо более тесно связанная со всей личностью человека и его поступками, чем все, что может предложить наднациональный интеллектуальный и эстетический опыт, смогла создать своего рода международное сообщество, но не настолько интегрированное, чтобы сделать возможным создание мирового государства. Как же мы можем ожидать, что наслаждение Чайковского, воздействие Достоевского, прозрения Федералиста и образы Моби Дика, которые могут разделять и американцы, и русские, смогут создать не только мимолетную общность чувств, но и общность моральных оценок и политических действий, свергающих старые лояльности и устанавливающих новые?

Мы не говорим здесь о гражданских войнах, которые по определению ведутся представителями одной национальной культуры. Войны между греческими городами-государствами, европейские войны Средневековья, итальянские войны эпохи Возрождения, религиозные войны XVI и XVII веков, даже войны XVIII века в той мере, в какой это касалось элиты, велись в рамках однородной культуры. У этих культур было все самое необходимое: язык, религия, образование, литература, искусство. Однако эти культуры не создали соэкстенсивного сообщества, которое могло бы сдерживать деструктивные тенденции и направлять их в мирное русло. Как же можно ожидать, что такое сообщество будет создано путем обмена между культурами, столь различными во всех отношениях, в которых эти исторические культуры были однородными?

Международные конфликты, как считается, являются результатом интеллектуального недостатка, невежества и отсутствия суждений о качествах других народов. Если бы американцы могли понять русских, и наоборот, они бы осознали, насколько они похожи, как много у них общего, и как мало у них поводов для ссор.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Критика политической философии: Избранные эссе
Критика политической философии: Избранные эссе

В книге собраны статьи по актуальным вопросам политической теории, которые находятся в центре дискуссий отечественных и зарубежных философов и обществоведов. Автор книги предпринимает попытку переосмысления таких категорий политической философии, как гражданское общество, цивилизация, политическое насилие, революция, национализм. В историко-философских статьях сборника исследуются генезис и пути развития основных идейных течений современности, прежде всего – либерализма. Особое место занимает цикл эссе, посвященных теоретическим проблемам морали и моральному измерению политической жизни.Книга имеет полемический характер и предназначена всем, кто стремится понять политику как нечто более возвышенное и трагическое, чем пиар, политтехнологии и, по выражению Гарольда Лассвелла, определение того, «кто получит что, когда и как».

Борис Гурьевич Капустин

Политика / Философия / Образование и наука
Трансформация войны
Трансформация войны

В книге предпринят пересмотр парадигмы военно-теоретической мысли, господствующей со времен Клаузевица. Мартин ван Кревельд предлагает новое видение войны как культурно обусловленного вида человеческой деятельности. Современная ситуация связана с фундаментальными сдвигами в социокультурных характеристиках вооруженных конфликтов. Этими изменениями в первую очередь объясняется неспособность традиционных армий вести успешную борьбу с иррегулярными формированиями в локальных конфликтах. Отсутствие адаптации к этим изменениям может дорого стоить современным государствам и угрожать им полной дезинтеграцией.Книга, вышедшая в 1991 году, оказала большое влияние на современную мировую военную мысль и до сих пор остается предметом активных дискуссий. Русское издание рассчитано на профессиональных военных, экспертов в области национальной безопасности, политиков, дипломатов и государственных деятелей, политологов и социологов, а также на всех интересующихся проблемами войны, мира, безопасности и международной политики.

Мартин ван Кревельд

Политика / Образование и наука