Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

У преподавателей небогословских кафедр оставалась еще возможность получения ученых степеней, соответствующих их кафедрам, на факультетах российских университетов. Однако эти случаи были крайне редки. Кроме уже упомянутых двух случаев – получения профессором КДА Ф. А. Терновским степени доктора русской истории (1877) и профессором СПбДА М. И. Каринским степени доктора философии (1880) (см. 1.3) – удалось выявить только три случая «университетского остепенения» преподавателей духовных академий. В 1892 г. ординарный профессор КазДА П. В. Знаменский получил степень доктора русской истории от Московского университета за его фундаментальную историю родной академии[934]. В 1901 г. экстраординарный профессор КДА В. Н. Малинин удостоился степени доктора русской словесности от историко-филологического факультета Санкт-Петербургского университета за источниковедческую работу по посланию старца Филофея[935]. В 1907 г. ординарный профессор КДА Н. И. Петров был удостоен степени доктора русского языка и словесности honoris causa от Совета Императорского Харьковского университета. Получение последней степени было вызвано не необходимостью, ибо Н. И. Петров еще в 1875 г. получил степень доктора богословия[936], а исключительно уважением университетских коллег. Однако получать ученую степень, не имея профильного образования, было довольно сложно. Легче в этом отношении было членам духовно-академических корпораций, окончившим университеты и занявшим гуманитарные кафедры в академиях. Так, например, было с преподавателями гражданской русской истории в МДА В. О. Ключевским и его преемником М. М. Богословским[937].

Сложности, возникавшие в академиях в связи с темами диссертационных работ, не исчерпывались проблемой небогословских исследований в богословии. В 1899 г. из Синода последовал еще один указ по поводу выбора тем для диссертаций, представляемых на соискание богословских ученых степеней[938]. При рассмотрении очередной магистерской диссертации члены Синода пришли к выводу, что в исследованиях, представляемых на ученые богословские степени, недопустимо касаться лиц и событий, близких к настоящему времени. В указе приводились примеры подобных тем без фамилий авторов: «Миссионер высокопреосвященнейший Владимир, архиепископ Казанский и Свияжский», «Церковно-гражданские законоположения относительно православного духовенства в царствование императора Александра II». Кроме обычной деликатности по отношению к лицам, еще живущим, в указе приводился и научный аргумент: события, последствия которых не успели еще обнаружиться во всей полноте, не могут быть изучены полноценно, а оценка их не может быть дана объективно и правильно. Первая из упомянутых в указе диссертаций, автором которой являлся и. д. доцента КазДА по кафедре калмыцкого языка и миссионер-практик И. И. Ястребов (выпускник КазДА 1892 г.)[939], была посвящена Казанскому архиепископу Владимиру (Петрову) (1828–1897), известному миссионеру, скончавшемуся за год до публикации и защиты диссертации. Так как И. И. Ястребов и в своей миссионерской деятельности общался с епархиальным архиереем, разбирал его миссионерские записки, работа писалась и по письменным материалам, и по личным воспоминаниям – самого автора и еще здравствовавших сподвижников владыки Владимира. При всех сомнениях в допустимости столь «современных» тем для диссертаций, представляемых на соискание ученых богословских степеней, И. И. Ястре бов был утвержден в степени даже быстрее, чем обычно, – через месяц[940]. Вторая из упоминаемых в указе работ, автором которой был преподаватель Таврической ДС Н. П. Руновский (выпускник КазДА 1896 г.), была посвящена событиям 20–30-летней давности и затрагивала царствование, окончившееся 17 лет назад (1855–1881). Несмотря на критическое замечание Синода, и этот автор был утвержден в магистерской степени через четыре месяца после коллоквиума[941].