Система научно-богословской аттестации в России в XIX – начале XX в.

Таким образом, деятельность Высшей Церковной Власти по утверждению ученых богословских степеней в XIX–XX вв. трудно охарактеризовать однозначно. Те проблемы, которые возникали при утверждении некоторых решений диссертационных Советов, хотя и разочаровывали специалистов-ученых, не могут быть сведены ни к личным отношениям, ни к непониманию членами Синода сути научно-богословской сферы. Все эти ситуации, а также те критические замечания, которые иногда при этом высказывались, были обусловлены какими-то немаловажными причинами. В одних случаях это было обусловлено действительными недостатками и промахами в аттестуемых работах. В других случаях научно-богословские исследования приходилось рассматривать через призму церковных проблем и учитывать это при их оценке. Наконец, в некоторых случаях конкретность проявляла принципиальные проблемы, связанные с научной аттестацией в целом и ролью утверждающей инстанции, а также особенности этих проблем в области богословской науки. Еще сложнее оценить, как эти особенности отражались на отношении Высшей Церковной Власти к научным исследованиям в духовных академиях, а также на критериях, которые могла предъявлять церковная власть к плодам этих исследований.

Следует отметить, что исследование не подтвердило часто приводимое в историографии мнение о принципиальном различии действий Святейшего Синода как утверждающей инстанции научно-богословской аттестации при Уставе 1869 г., с одной стороны, и Уставе 1884 г. – с другой. Разумеется, характерные черты эпох, личностный состав Синода и взгляды обер-прокуроров имели определенное влияние на эту область. Однако более значимы были общие проблемы, имевшие значение в той или иной степени на всех этапах становления и развития системы научно-богословской аттестации. Усугубление этих проблем в более поздние периоды, то есть в 1880‑1910‑х гг., объясняется процессом развития богословской науки, который, разумеется, с большей активностью и значимостью проявлял существующие проблемы и ставил новые вопросы. Основные требования к докторским и магистерским диссертациям, введенные реформой духовных академий 1869 г., были сохранены при проведении реформы 1884 г, а также при последующем Уставе 1910–1911 гг.: научные принципы исследования, обязательная публикация, защита перед ученой комиссией. Эти требования стимулировали научную деятельность преподавателей, студентов и выпускников духовных академий в условиях обоих Уставов, позволили сохранить научное значение докторской степени и перевести степень магистра богословия из разряда учебных в разряд ученых.

Возникавшие в процессе научно-богословских исследований сложности, связанные с адаптацией научно-критических методов, иноконфессиональных заимствований, преодолевались по мере сил. Постепенно рождалось понимание, что сочетание научной ответственности и свободы научного поиска с верностью церковной традиции – труд, но не непреодолимая проблема. И что научная богословская деятельность призвана участвовать в изучении конкретных фактов и свидетельств исторической жизни Церкви, ставить вопросы и решать их научными методами, имея, как и всякая наука, и свободу поиска, и право на ошибку. Но сама научно-богословская деятельность должна быть выверена Преданием как живой реальностью Откровения. Это понимали и сами богословы-исследователи: духовные академии являлись «учреждениями конфессиональными, а значит, должны были возвещать и оправдывать свое исповедание… Было моральной необходимостью для всех сообразоваться с принципиальным положением в своей научной работе… быть мудрым в выборе самих тем… иметь и хранить достаточное самоограничение»[1232].

3.5. Особые случаи присуждения ученых богословских степеней

Во все периоды своей деятельности система научно-богословской аттестации допускала ситуации, при которых ученые степени присуждались особым образом с опущением тех или иных элементов обычного регламента. Некоторые случаи таких опущений предусматривались са мим Уставом – так, все Уставы православных духовных академий оговаривали возможность возведения в докторское достоинство honoris causa за общие заслуги в богословской учености и духовном просвещении. Но каждый из этих особых случаев представляет самостоятельный интерес. С одной стороны, не всегда однозначно определялся круг лиц, для которых было допустимо получение высшей богословской степени honoris causa. С другой стороны, были особые случаи присуждения ученых богословских степеней всех уровней, определяемые не известностью и высоким статусом соискателя, а какими-то иными его качествами.

Особые случаи присуждения ученых степеней заставляли задуматься над «болевыми точками» системы научно-богословской аттестации и над адекватностью тех или иных ее положений. Поэтому их рассмотрение углубляет понимание изучаемого вопроса.

1814–1869 гг.