Система «Спаси-Себя-Сам» для Главного Злодея. Том 2

Не понимая, в чем причина подобного внимания, он кивнул ей:

– Что с вами, барышня?

Тотчас взяв себя в руки, она с непринуждённым смехом отозвалась:

– Прошу, не взыщите, господин, просто вы очень хороши собой и напомнили этой служанке одного её старого знакомого – но, должно быть, меня подвели глаза.

Не прибавив более ни слова, она опустила голову и заиграла; зал наполнили чистые звуки струн, а затем голос вывел мелодию.

Шэнь Цинцю уже принялся нашёптывать на ушко сидящим рядом с ним девушкам, вовсе не собираясь слушать её пение, но после первой же пары фраз вскинулся, услышав нечто неожиданное:

– Барышня, что это вы поёте?

– Ваша покорная служанка исполняет новую популярную песню «Сожаления горы Чунь», – прервав пение, чарующим голоском ответила та.

Лицо Шэнь Цинцю мигом помрачнело:

– Тут что-то не так. Только что я будто бы услышал два знакомых имени – не могли бы вы их повторить?

– Что же здесь не так? – улыбнулась певичка, прикрываясь рукавом. – Неужто господин ещё не слышал этой песни? В ней поётся о Шэнь Цинцю и Ло Бинхэ.

В его голове воцарилась звенящая пустота.

Когда это они успели стать героями чёртовой песни?!

Изначально отказавшись от всех предложенных услуг, Чжучжи-лан сидел рядом тихо как мышка – лишь слегка подрагивающие плечи выдавали его истинные чувства.

– Гм… – откашлялся Шэнь Цинцю. – Могу я спросить, о каких таких… сожалениях этой самой горы там идёт речь?

– О, господину даже это неведомо? – с готовностью зачирикали сидящие рядом с ним девушки. – В «Сожалениях горы Чунь» говорится о чувствах между Шэнь Цинцю и его любимым учеником Ло Бинхэ, что не могут не затронуть сердце, – неизъяснимых и запретных…

Шэнь Цинцю умудрился выслушать их до конца, не переменившись в лице, – впрочем, его заслуги в этом не было, ибо он попросту окаменел от шока и возмущения.

Если изложить сюжет в двух словах, то жили-были на некоей горе бесстыжие мастер с учеником, которые, пренебрегая своими прямыми обязанностями, дни и ночи посвящали безудержному па-па-па, спускаясь с горы, лишь чтобы сражаться с монстрами, а потом вновь заниматься па-па-па, улаживая с помощью па-па-па все разногласия, всё ещё жаждая па-па-па даже на пороге смерти, которая не помешала им предаваться всё тому же самому, и счастливо возобновив па-па-па после воскрешения… Вот такая история.

Певичка вздохнула, касаясь струны кончиком пальца:

– Никогда не понимала, как можно настолько любить человека, чтобы продолжать предаваться любовным утехам с ним даже после его смерти. Воистину, подобные чувства не знают себе равных.

Её товарки вторили ей растроганными вздохами и всхлипами, не говоря уже о пролитых слезинках.

Шэнь Цинцю спрятал лицо в ладонях.

Что за поебень? И как только его угораздило сделаться героем подобной порнушки?

Кто написал эту песню? И что он имел в виду под горой Чунь?

Пик Цинцзин?

Или весь хребет Цанцюн?

Вы ведь знаете, что за такое хребет Цанцюн сотрёт с лица земли всю вашу семью, правда?!

Но как вышло, что эта сплетня не только распространилась повсеместно, достигнув даже приграничных территорий, но и легла в основу фривольных песенок, которые распевают в уличных лавочках? Шэнь Цинцю ощущал себя так, словно его с Ло Бинхэ целый мир только что застукал за этим самым делом!

Чжучжи-лан наконец, не выдержав, фыркнул от смеха. Обернувшись, он заметил:

– Как я посмотрю… эта песня… весьма увлекла мастера Шэня.

Тот смерил его холодным взглядом. Чжучжи-лан поспешил вернуть своему лицу серьёзное выражение, но удержать его было не так-то просто.

– Лучше эта скромная особа… оставит вас на минутку.

Он как раз собирался подняться на ноги, когда его тело внезапно застыло, и он упал обратно на скамью.

Взглянув на его изумлённое лицо, Шэнь Цинцю с усмешкой бросил:

– Что такое? Неважно себя чувствуешь?

Встав, он встряхнул одежду. Пригревшиеся за пазухой изумрудные змеи со стуком попадали на пол, явив желтоватое брюхо. При виде них женщины в зале завизжали, а певичка отбросила инструмент.

Схватившись за лоб, Чжучжи-лан поднялся на ноги, опираясь на стол: его ощутимо покачивало. Уставившись на Шэнь Цинцю, он поднял правую руку и поймал несколько выскользнувших из рукава змеек, но они лишь обвились вокруг его пальцев, не в силах атаковать. Тряхнув головой, Чжучжи-лан севшим голосом выдавил:

– …Реальгар[61].

И правда, всё изысканное заведение давно пропиталось лёгким запахом чеснока, а он и не заметил.

– Вино с реальгаром отменного качества, – похвалил Шэнь Цинцю. – И заметь, купленное на твои же деньги.