Сицилийский специалист

- Я это знаю, Марк. Послушай, у меня появилась мысль. Я уже все проверил и, если хочешь, могу устроить тебе поездку на похороны.

- Я должен поехать, что бы ни случилось.

- Ничего не случится. Я разговаривал с одним человеком, и он сказал, что это можно сделать. Похороны задержат до твоего приезда. Ты можешь поехать на один день и тут же вернуться. Тебя там как бы не заметят - это будет перемирие. Кое-кто встретит тебя и будет все время рядом, пока ты не улетишь. Но если ты пробудешь там больше двадцати четырех часов, то обратно тебя привезут в ящике.

- Я полечу первым же самолетом. Большое спасибо вам за все.

- Не стоит, Марк. Ты член моей семьи, и, значит, твой брат тоже. Я должен тебе помочь. Так что я свяжусь с Палермо и дам им знать, что ты летишь. Как ты думаешь, сколько времени тебе понадобится на перелет из того места, где ты сейчас?

- Не знаю. Все зависит от того, когда я сделаю пересадку. Часов семнадцать-восемнадцать, не меньше.

- Тебя будут ждать, - сказал Дон Винченте.

***

Час спустя Марк встретил Виктора, прилетевшего самолетом из Антигуа, они разыскали находившуюся при аэропорте гостиницу компании "Говард Джонсон" и устроились в пустом уголке ресторана. Пожатие Виктора было крепким и походка бодрой, но какая-то тень отчаяния проступала под привычным выражением уверенности.

- Черт, как хорошо снова увидеться, Марк.

- Я рад тебя видеть. Ты здорово выглядишь.

- Я так себя и чувствую. - Виктор широко улыбался. Он научился улыбаться, чтобы скрыть скованность и смущение, но улыбка получилась ненастоящей и немного диковатой.

- Хорошо провел время в Антигуа?

- Замечательно. Солнце, море, девушки, выпивка - все, что только пожелаешь, - Говорят, там очень хорошо, - сказал Марк. - Ты здорово загорел. И в самом деле, вся кожа Виктора была покрыта отличным бронзовым загаром, при котором, однако, стали заметнее маленькие бледные шрамы.

- Все время на воздухе, - сказал Виктор. - Там такая жизнь, что забываешь любые неприятности. Я бы сказал, живешь одним днем.

- Хорошо, когда удается так пожить, - сказал Марк. - А как Сальва?

- Веселится вовсю. У этого малого потрясающая жизнеспособность. - Улыбка снова появилась и исчезла, оставив выражение подавленности.

- Да, ты прав, - сказал Марк. Он успел полностью взять себя в руки монарх, правящий империей спокойствия. Официантка в баварском национальном костюме принесла их заказ, и он дружески кивнул ей.

- А как Тереза и дети?

- Все в порядке.

- У тебя отличные ребята. До того смешные - настоящие обезьянки. Здорово было пожить у тебя.

- Мы были очень рады тебе, Вик. Ребята все время о тебе говорят. Наступило молчание. Стрелки часов над головой Виктора подошли к 1.45. В 2.30 Марку надо было улететь.

- А теперь вот сидим здесь, - сказал Виктор. - И готовы вместе двинуться в путь. А знаешь, Марк? Это просто здорово, что в этом деле мы с тобой работаем. Я чувствую, что от меня впервые в жизни будет хоть какая-то польза. Когда мы отправляемся?

Марк положил в кофе ложку сахара и задумчиво его размешал.

- Видишь ли, Вик, планы несколько изменились, - сказал он. - И нам придется сейчас кое-что обсудить.

- Господи. Марк! Что случилось?

- Я только что узнал, что убит мой брат Паоло.

- Что? Твой брат Паоло убит? Не может быть!

- К сожалению, это правда. Его убили там, в Сицилии. Я только что узнал от, твоего отца. Завтра его хоронят, и мне надо там быть.

Потрясенный Виктор искал в лице Марка хоть какой-то признак волнения, но безуспешно.

- Боже мой, Марк. Не понимаю. Твой брат убит, а ты сидишь здесь и разговариваешь со мной, как будто ничего не случилось. Его на самом деле убили?

- Взорвали вместе с машиной, - сказал Марк. - Я вынужден сказать тебе больше, чем следует, потому что иначе тебе будет непонятно. На родине у меня кое с кем были неприятности, и эти типы ждали целых десять лет, чтобы рассчитаться, как это обычно делается. Поскольку им не удалось заполучить меня, прикончили его. Именно поэтому я должен ехать. Мне очень не хочется оставлять тебя здесь, но ты понимаешь, как обстоит дело. Это меня должны были бы завтра хоронить, а хоронят его, и я не могу, чтоб его без меня положили в землю.

- Конечно не можешь, Марк. Я слышал, что Паоло был прекрасным человеком. Тереза постоянно говорила о нем. Видно, любила его, как и все другие.

- Мы были очень близки, - сказал Марк. - Не хочу долго объяснять, но он был для меня скорее отцом, чем братом. Ты, конечно, слышал, что его два года продержали в английском лагере для военнопленных, и, когда он вернулся к нам, кости пересчитать можно было. Потом ему пришлось воспитывать нас, так что было не до женитьбы. В доме не хватило бы еды для жены и ребятишек.

- Тереза рассказывала мне. Она его очень любила.