Ситуация

– Вот обрати внимание, Ваня, зверьё то вы перестали есть, потому как заговорило с вами, а рыбка ентая вон как глазками то на тебя лупает. Но её ведь это не спасёт от сковороды, правда? Беда её лишь в том, что нет у неё голосовых связок, может лишь рот открывать.

– Да чего ж теперь, подохнуть что ли с голоду! – Взъерепенился Петрович, бросая рыбку со всей силы в ведро.

– Да нет, конечно, – примирительно возразил Мишка, – просто, такая вот она – гармония. Сложная штука. Весь мир – одна большая столовая, в которой блюда едят друг дружку.

– Загнул, однако, – хмыкнул Петрович.

– Ладно, засиделся я тут с тобой. Бывай, Ваня, спасибо за рыбку, медведь, поднялся, грациозно отряхнул зад, и поплёлся в лес.

– Будь здоров! – кинул Петрович ему вдогонку.

Ловить больше не хотелось, накатила дурацкая тоска. Чего Петрович не понимал никогда и не любил, так это поэзии – пустозвонство какое-то. Но, вот вспомнил прочитанные когда-то случайно и запавшие в душу строчки:

… Над садом

Шел смутный шорох тысячи смертей.

Природа, обернувшаяся адом,

Свои дела вершила без затей.

Жук ел траву, жука клевала птица,

Хорек пил мозг из птичьей головы,

И страхом перекошенные лица

Ночных существ смотрели из травы.

Природы вековечная давильня

Соединяла смерть и бытие

В один клубок, но мысль была бессильна

Соединить два таинства ее.

______________________

Н. Заболоцкий «Лодейников»

Собрание

Опять собрание. Опять нудные два часа бестолковой нагрузки на бедную жо… попу. Одно радует – собрание на природе. Чистый лесной воздух, пахнущий хвоей лёгкий ветерок. Красота!

– Кто за то, чтобы считать собрание открытым? – Задал удивительный своей новизной и логичностью вопрос председательствующий.

– Единогласно! – Провозгласил он через мгновение.

Ну слава Матери, уже легче.

– На повестке дня у нас один, но очень важный вопрос: – Как быть? – Продолжал председательствующий. – Если других предложений по повестке нет, то голосуем. Кто за?

– Единогласно. Итак, слово для доклада предоставляется…

В животе у Серого заурчало звонко и агрессивно, тихонько захихикали соседи по галёрке.

– Чего ржёте! – Возмутился Серый.

– Кууууууусять хося, – толкнул его в бок Заика (не путать с заЙкой).

Галёрка снова захихикала.

– Молодёжи не интересно? – громогласно прервал председательствующий докладчика, устремив гневный взор на галёрку.

Молодёжь притихла, втянув головы в плечи.

Сорок минут интереснейших выкладок и статистических данных пролетели быстро для тех, кто обладал удивительным даром – спать сидя с открытыми глазами.

– Перехожу к выводам, – наконец прозвучало с трибуны, разбудив спящих и воодушевив бодрствующих.

– Зима близко, – вещал докладчик, – и она обещает быть снежной и холодной. Дефицит питания мы в полной мере ощущаем уже сейчас. Зимой же нас ждёт катастрофа.

Собрание заволновалось. Не то, чтобы сказанное стало новостью, но озвученное официально как-то всегда будоражит толпу, и та сразу начинает проявлять признаки цивилизованного негодования. Недолго, минут пять.

Докладчик покинул трибуну, а председательствующий провозгласил: -

– Слово предоставляется главе…

В животе у Серого снова заурчало, а галёрка снова прыснула, но совсем тихо и коротко. Того, кто поднялся на трибуну, уважали. Попробуй не уважь – может плохо кончиться.

– Вариантов выхода из сложившейся ситуации у нас не много – всего один, – вещал выступающий. – То людское поселение, что вниз по реке. Оно небольшое, но пережить зиму мы сможем. У меня всё.

Публика притихла, председательствующий приподнялся со своего места:

– Обсуждаем, товарищи, активнее. У кого какие вопросы, предложения. Да, вот, товарищ Хромой, прошу, вам слово.

– Что тут говорить, – сиплым дребезжащим голосом изрёк старейший и мудрейший, – Мать не простит нам этого.

Собрание возбудилось, зашевелилось, зашепталось.

– Ну выбор то у нас простой, – поднялся снова последний выступающий, – либо прогневить Мать, либо сдохнуть с голоду.

Уже совсем скоро прения сбросили с себя нафталиновую оболочку и обрели натуральность, живость и напор, вследствие чего собрание разделилось на две неравные части. Передние ряды, которые занимали товарищи старше, опытнее и мудрее, оставались верными Матери Природе, и были готовы на лишения. Более многочисленная, молодая и энергичная аудитория задних рядов голодать ради каких-то призрачных и бесполезных убеждений была не готова.

– Прошу слова, – раздалось зычно над общим шумом, и на трибуну поднялся франтоватый молодец.

– О-о, Пижон вернулся! Ну сейчас выдаст нам сенсацию какую-нибудь. Он по сенсациям мастак, – зашепталась галёрка.

Пижон не разочаровал и сенсацию выдал.

– А известно ли вам, уважаемое собрание, что люди уже полгода как мяса не едят?