Сиваш

Через час Фрунзе сбросил бекешу и легко встал. Рассветало. Всходило солнце, открывался загадочный, будто дышащий, просторный Сиваш. Его все шире затопляло — поверхность золотилась, спокойная, безмятежная, поднимался в небо туман.

Из села катились подводы с сеном, с зерном. Несколько крестьян гнали овец. Но теперь никто не спускался с берега — подводы катились вдоль него к Перекопу.

Вся эта ясность и красота словно для того, чтобы успокоить несколько посвежевшего после сна командующего, который вышел из хаты и смотрит на юг, на горизонт. Но горизонт не так уж ясен. Присмотрись и увидишь, с каким упорством взбрасываются над ним дикие лохмы дыма — будто гривы диких коней, будто мечется в контратаках врангелевская конница. Она таки выходит на удар. Об этом свидетельствуют новые донесения. Конница — самый сильный, последний резерв Врангеля.

Но кто позволит ему сосредоточиться, чтобы обрушиться на прорвавшиеся перекопские полки! Словом, самое время ехать на Чонгар — ускорить переправу Четвертой армии по ниточкам-дамбам и по мостам.

— Айда на Чонгар! — С членом Военного Совета Гусевым, с адъютантом, с работниками полевого штаба Фрунзе пошел к автомобилям, стоявшим позади хаты.

Когда садился в автомобиль, из хаты вышла хозяйка с кучей малых ребят, позвала попить молока с хлебом.

— Спасибо за приглашение, милая. — Взглянул на спутников, концы усов дрогнули. — А товарищи вполне сыты. Спасибо, дорогая. До свидания!

Автомобиль с Фрунзе медленно двинулся вперед, выбираясь на ровную дорогу. Но тут на бешеном галопе его догнал связной из штаба. С разгона промчался мимо, крутнул, коня наперерез, заставил остановиться и подал Фрунзе бумагу. Это была новая телеграмма из ставки.

Кто-то в центре упорно стремился увести с Южного фронта, из-под Перекопа, Вторую донскую дивизию, все туда же, на Кавказский фронт, «для отражения возможных десантов», да еще немедленно.

Но кто же в состоянии такое допустить! Нелепо.

У выхода с Перекопского перешейка в Крым раскинулись безжизненные соленые озера: Красное, Старое, Круглое, Киятское, Кирлеутское, Айгульское, Янгул и другие — без названия. Вода в них густая — целебная грязь, дно вязкое, как в Сиваше, — ни переплыть, ни перейти. Узкие, вертлявые проходы между озерами были перехвачены окопами, опутаны колючей проволокой. Через этот лабиринт не проломиться. Последние сложные укрепления Врангеля — юшуньские, развязка должна произойти там. Еще нужны были большие силы, и настойчивые требования отправить Дондивизию дергали, приводили в ярость.

Щурясь на восходящее солнце, Фрунзе бормотал:

— Не отправлю.

Потом всю дорогу до Чонгара хмуро молчал.

Летчики под ясным солнцем вновь летали над перешейком, видели движение наших войск и скопление резервов Врангеля. Вечером на станции они доложили Фрунзе о виденном. Перевалившая через вал половина Шестой армии с трудом продвигалась на юг, к озерам. Другая половина — сивашские дивизии — еще только выходила с Литовского. Сейчас уводить Дондивизию?

В холодном вагоне Фрунзе навалился грудью на столик, быстро писал:

«Главкому, копия Ленину… Докладываю обстановку на фронте и о ближайших предположениях… Штурм увенчался успехом… Но в междуозерье противник обороняется ожесточенно, и мы несем очень большие потери. Несмотря на бодрое настроение нашей пехоты, продвижение совершается крайне медленно, и в данный момент я не могу сказать, будет ли армией теперь же выполнена задача по овладению юшуньскими позициями. Во всяком случае, в связи с бездействием нашего флота, чрезвычайной трудностью форсирования в лоб Чонгарских переправ и ввиду овладения нами Перекопом и Армянском, центр тяжести удара я переношу на Перекоп…»

И дальше писал, что задача овладения перешейком отнюдь еще не разрешена и может потребовать очень большого напряжения сил. Это вынуждает его настаивать на отмене распоряжения ставки о немедленной отправке Второй донской дивизии на Кавказский фронт. Если войска на днях овладеют Юшунью, то, конечно, дивизию можно будет направить безотлагательно. До этого — несколько рискованно. Его личное мнение таково: форсирование перешейков исключает всякую возможность кубанского десанта, а для дальнейшего стремительного наступления необходимо держать на главном направлении такие силы, которые обеспечат овладение Крымом не свыше чем в семидневный срок по выходе на полуостров… И подписался: «Командюж Фрунзе».

* * *