Сивилла

   – Я врач, – пояснила доктор Уилбур через несколько секунд. – Одна из моих пациенток, мисс Дорсетт из номера тысяча сто тринадцать, не очень хорошо себя чувствует. Не будете ли вы добры заглянуть к ней и дать мне знать, как она там? Прошу вас не рассказывать ей о том, что я звонила вам.

   Доктор дала свой номер телефона заведующей хозяйством отеля, пообещала оплатить ответ по телефону и стала ждать.

   Спустя пятнадцать минут ей позвонили из отеля.

   – Доктор Уилбур?

   – Да.

   – Это миссис Траут из отеля «Бродвуд» в Калифорнии.

   – Да. Как она?

   – Прекрасно, доктор, прекрасно. Бледненькая и худая, но в полном порядке. Она очень мило смотрится в своей пижамке в оранжевую и зеленую полосочку. Она сидела за ночным столиком и что-то рисовала карандашом на нашей почтовой бумаге.

   – Мисс Дорсетт что-нибудь сказала? – спросила доктор Уилбур.

   – Немногое. Она только сказала, что скоро пойдет прогуляться, чтобы сделать кое-какие наброски. «Лучше не ходите, – посоветовала я ей. – Не та сейчас погода, чтобы разгуливать по улице. Бюро погоды предсказывает ужасную метель». Она сказала, что еще посмотрит. Она была бледной, но не показалась мне больной, доктор. Правда, не показалась.

   Доктор Уилбур выждала несколько минут, а потом решилась позвонить в «Бродвуд», чтобы убедить Пегги Лу вернуться домой: хотя письмо было написано Пегги Энн, миссис Траут явно разговаривала с Пегги Лу. Именно Пегги Лу работала в технике карандаша. Именно Пегги Лу мог ла бы приобрести пижаму, которую описала миссис Траут. Казалось вполне вероятно, что Пегги Лу и Пегги Энн предприняли это путешествие совместно, как они частенько делали: Пегги Лу – в качестве защитницы Сивиллы от гнева, и Пегги Энн – в качестве ее защитницы от страхов.

   Однако когда доктор позвонила в номер 1113, там никого не оказалось. Позже, когда ей удалось разыскать миссис Траут, которой пришлось взять на себя обязанности дежурного, потому что клерк опоздал из-за метели, та сообщила ей:

   – Мисс Дорсетт вышла на улицу в такую метель! Я упрашивала ее не выходить, потому что обещали плохую погоду. Но она сказала, что сама о себе позаботится.

   В 10.15 вечера доктору, вновь попытавшейся связаться с номером 1113, сообщили, что мисс Дорсетт выписалась из отеля.

   Доктору оставалось только надеяться, что Сивилла станет собой и благополучно вернется, или что вернется очередная альтернативная личность, или даже что Вики сумеет каким-то образом позвонить доктору, как она делала во время некоторых других выпадений из реальности, переживаемых Сивиллой в ходе анализа. Но звонка не было.

   На следующее утро, выйдя в приемную, чтобы положить на столик свежие журналы, доктор обнаружила там стройную фигурку Сивиллы Дорсетт. Не зная, с какой личностью она имеет дело, доктор обратилась к ней, не называя имени:

   – Входите.

   Некоторое время пациентка удрученно молчала.

   – Это опять случилось, – наконец сказала она с тоской. – Рассказывать вам об этом еще тяжелее, чем я думала.

   – Сивилла? – спросила доктор.

   – Сивилла. Я пришла в себя на какой-то улице в Филадельфии, в ужасном районе складов. Это было еще хуже, чем во время других случаев. Настоящий кошмар. И это после того, как мы уже решили, что такое больше не повторится. Ах, доктор, мне так стыдно.

   – Успокойтесь, а потом начинайте рассказывать, – посоветовала доктор.

   – Я всегда обещаю себе, что такое больше не случится, что я начну все заново. Но на этот раз я действительно надеялась. Сколько раз уже мне приходилось начинать все заново?

   – Я не знаю, сколько раз, – ответила доктор. – Не пора ли бросить эти попытки? Они не приведут ни к чему хорошему. Зачем начинать все заново? Почему не начать с той точки, в которой вы находитесь?

   – Мне неизвестно, что делается от моего имени, – пробормотала Сивилла. – Может быть, какое-нибудь*censored*ганство. Или даже убийство.

   – Сивилла, – твердо сказала доктор, – я уже не раз говорила, что никто из других ваших «я» не нарушает ваших этических норм.

   – Да, вы говорили, – встревоженно подтвердила Сивилла, – но откуда вы это знаете? Какая тут может быть уверенность?

   – Сивилла, – рискнула предложить доктор, наверное уже в сотый раз за эти три года, – я хотела бы, чтобы вы выслушали магнитозаписи высказываний других «я».

   Сивилла решительно помотала головой:

   – Нет. Единственное, что я хотела бы услышать об этих «других», как вы их называете, так это то, что их больше не существует.

   – Это придаст вам уверенности, – настаивала док тор. – Когда Пегги будут рассказывать мне о Филадельфии, почему бы не записать их рассказ на магнитофон? Потом вы сами прослушали бы его.

   – Пегги? – в замешательстве переспросила Сивилла. – Вы знаете, что там были именно они? Откуда вам это известно?

   – Пегги Энн написала мне из «Бродвуда».

   – Из «Бродвуда»? – спросила пораженная Сивилла. – Вы знаете, что я была там?