Скади, Скилл: Железный герцог

   - Я очень рад, господа! Бабушка сказала, что я обязан вернуться в Ааре. У земли был Хранитель. Но сначала, пока не придет железный человек, я должен отдать себя под покровительство Нана Милосердного.

   Тут зазубренная часть речи кончилась, и Эльрик, глубоко вздохнув, пробормотал:

   - Вы же поможете мне добраться до Будилиона? Ну пожалуйста!

   Пит эт-Баради улыбнулся:

   - Конечно, Эльрик.

  

   ***

   Матушка Бегетта позаботилась о том, чтобы тайно доставить юного герцога в Будилион. Под предлогом начавшейся там стройки две крытые подводы нагрузили в скобяном квартале скобами, гвоздями и другими товарами, нужными для возведения новой лечебницы. Заодно в храм отправляли несколько пустых бочек, которые нужно будет наполнить цедебной водой из подземного источника. Вместе с подводами в дорогу отправились Пит эт-Баради, старая Гурула и Эльрик, которого хитрые монашки переодели в девочку. Мало ли зачем маленькой послушнице понадобилось съездит в храм? Таких неприметных девочек (чаще всего - сирот) много и в лазарете пресветлой Мимиэль, и в общине при святилище Нана Милосердного.

   Сопровождали обоз те же парни, которые были со старым магом в подземельях. Матушка Бегетта, опасаясь, что кто-то из них все же проболтается, посоветовала им остаться на время в храме и помочь нанитам в строительстве. В город не возвращаться до выборов губернатора. Поэтому эт-Баради, не особо беспокоясь о возможных дорожных встречах, сидел рядом с возницей на одной из телег и бездумно смотрел на дорогу. В его голове крутилась мысль о "железном человеке", про которого говорила мальчику та-ла. "Кто бы это мог быть? - размышлял старый некромант. - Вот они - тайны та-ла. Разгадал одну - сразу появляется другая..."

   - А я, наверное, теперь никогда не женюсь, - вдруг сказал управлявший лошадьми парень - долговязый молотобоец, один из тех, кто спускался вместе с магом к капищу Лиоты.

   - Почему? - удивился эт-Баради.

   Не удивительно, что парню захотелось поговорить. Неспешная поступь тяжеловозов убаюкивала, и, чтобы не заснуть, неплохо поработать языком. Но такая странная, даже личная, тема для разговора... Впрочем, Пит эт-Баради давно замечал, что он, несмотря на все суеверия, связанные с некромантией, часто вызывает у людей приступы откровенности.

   - Вы же видели ее, господин магмейстер, - ответил молодой кузней. - Она... таких больше нет ни на земле, ни под землей!

   - Кого ее?

   - Конечно, прекрасную Лиоту... Я понимаю теперь, почему принц-опекун всю жизнь не мог ее забыть и строил в память о ней дворцы и храмы.

   - Женишься когда-нибудь, - махнул рукой маг. - В старых книгах написано, что и принц Ааре в конце жизни обрел свое счастье. Его последняя жена была уже немолода, и до встречи с принцем успела стать вдовой...

   Пит эт-Баради немного помолчал и продолжил:

   - Третьей женой принца Ааре была целительница из Будилиона. Ее жизнь нельзя назвать легкой. Совсем юной девочкой она вышла замуж за главу клана Волков. Их земли - на крайнем западе, по-над Беном, и тогда Волки много воевали - и с уторцами, и с приморскими баронами. В одной из битв погиб и муж Устинетты, и старший сын. Тогда она сама возглавила Волков. Они дрались яростно, как настоящие волки, стремительно нападали и так же стремительно уходили от преследования... Именем Устинетты-Волчицы стали пугать детей на побережье... Так прошло несколько лет, подросли и стали воинами младшие сыновья этой удивительной женщины. И она отправилась в Будилион, чтобы сменить лук со стрелами на ступку травницы. Там она встретила принца...

   - Это сколько же ей лет было? - удивился возница. - Совсем старуха, небось, если сыновья воюют.

   - Не знаю, - ответил Пит эт-Баради и улыбнулся.

   Улыбнулась и старая Гурула, которая сидела в повозке и слышала весь разговор. Она-то понимала, что маг рассказывает эту историю не только для юного кузнеца, но и для нее. Прошлым вечером Пит (да, теперь - просто Пит) сделал ей предложение руки и сердца, и она обещала подумать.

  

   Глава 38

   Песчаные псы пришли на закате.

   Караван уже успел миновать полосу темнохвойных лесов. Остались позади и узкие участки дороги, пострадавшие от землетрясения, и опасные обрывы. Теперь вдоль обочин шумели буки и вязы. Временами лес расступался, чтобы открыть вид на красивый луг или на поросший невысоким кустарником склон.

   Торговцы повеселели. Генрика, по-прежнему трусившая потихоньку на своем жеребчике во главе каравана, слышала за спиной шутки и смех.

   - Рано радуются, - тихонько произнес Арчи, подъехав к девушке.

   Паренек в последние часы, словно пастушья собака вокруг отары, сновал вдоль каравана, то отставая на десяток шагов, то перегоняя вьючных лошадей.

   Генрика согласилась:

   - Я тоже чувствую - чем ниже мы спускаемся, тем сильнее нарастает напряжение.

   - Такое ощущение, что где-то в центре долины - громадная прореха в пластах реальности. Граница с темным миром истончилась и не сдерживает... ничего и никого... Тьма властвует надо долиной, изменяя ее. Так что можно ожидать чего угодно.