Скала Прощания. Том 1

– Пожалуйста, мой повелитель, – вместо этого сказал Деорнот, – не говорите о себе плохо. Вы устали, замерзли и испытываете голод. Позвольте мне развести костер.

– Нет, Деорнот. – Джошуа потер культю, словно она болела. – Мы не станем задерживаться здесь надолго. – Он обернулся и посмотрел в сторону леса и теней, которыми он был полон. – Нам нужно двигаться дальше, прежде чем мы сможем позволить себе длительный отдых. И мы остановимся там, где нас со всех сторон будет окружать открытое пространство. В таком случае, мы сможем увидеть любую приближающуюся опасность, хотя и сами будем на виду.

– Хорошая мысль, – заявил Санфугол, продолжавший сидеть на земле. – Это правда, и мы веселый отряд пилигримов.

– Пилигримы, направляющиеся в ад, но могут позволить себе веселиться, – заметил Джошуа и отошел в сторону, чтобы немного побыть одному.

* * *

– Тогда почему ты не скажешь ему? – В голосе Джелой слышался гнев, но ее желтые ястребиные глаза не выдавали никаких чувств. – Клянусь сучьями и ветвями, Воршева, ты уже не юная девушка, а женщина. Почему ты продолжаешь так себя вести?

На глазах Воршевы появились слезы.

– Я не знаю, – ответила она. – Просто я его не понимаю.

Джелой покачала головой.

– А я не понимаю всех вас. Большую часть своей жизни я провела далеко от людей, и все из-за этой смехотворной неуверенности – «я хочу то, я не желаю это…». Животные разумнее, так мне кажется. Они делают то, что должны, и не беспокоятся о том, что нельзя изменить. – Женщина-ведьма положила мозолистую руку на плечо Воршевы. – Почему ты тревожишься о вещах, которые не имеют значения? Принц Джошуа думает о тебе, тут не может быть ни малейших сомнений. Почему ты не можешь рассказать ему правду?

Ее спутница вздохнула.

– Он думает, что я глупая девчонка из фургона. И потому он ко мне холоден. Если я ему расскажу, станет только хуже… Извините. – Она сердито вытерла лицо потрепанным рукавом. – Все из-за того, что я снова увидела Фелувельт – так мой народ называет места, где луга смыкаются с тенью леса. Они навеяли множество воспоминаний и сделали меня несчастной…

– Валада Джелой? – услышали они голос отца Стрэнгъярда, невидимого в тумане, но он находился где-то совсем рядом. – Вы здесь? Валада Джелой?

На суровом лице Джелой появилось легкое раздражение.

– Здесь, Стрэнгъярд, – ответила она. – Что-то случилось?

Долговязый, неуклюжий архивариус появился из серого тумана.

– Нет, нет, я просто хотел… – он замолчал, глядя на залитое слезами лицо Воршевы. – О, мне очень жаль. Я поступил невежливо. Я вас оставлю. – Он повернулся, чтобы снова нырнуть в туман.

– Не уходите! – неожиданно заговорила Воршева. – Не покидайте нас, святой отец. Прогуляйтесь с нами.

Стрэнгъярд посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Джелой.

– Я не хочу вам мешать, леди. Боюсь, все мои мысли были заняты тем, что я нашел в книге Моргенеса. – Со сползшей повязкой и редким хохолком влажных рыжих волос он походил на удивленного дятла.

Стрэнгъярд уже собрался исчезнуть, но женщина-ведьма успокаивающе подняла руку.

– Пойдемте с нами, Стрэнгъярд, как предложила Воршева. Быть может, я смогу лучше справиться с вашими проблемами. Мы вместе вернемся к остальным и поговорим по дороге.

Стрэнгъярд все еще держал в руках рукопись Моргенеса; несколько шагов он сделал молча, перебирая отдельные листы.

– Боюсь, я потерял нужный отрывок, – сказал он, шелестя пергаментами. – Я подумал, что это может оказаться важным, – там шла речь о магии – Искусстве, как его называл Моргенес. Меня поражают вещи, которые он знал… я и мечтать не мог… – он триумфально улыбнулся. – Вот, нашел. – Стрэнгъярд прищурился. – Как он великолепно владел словом…

Они сделали еще несколько шагов молча.

– Так вы его нам прочитаете? – наконец спросила Джелой.

– О, конечно! – Стрэнгъярд откашлялся.

«… По правде говоря, все предметы, относящиеся к Искусству, делятся на две большие категории, – начал священник. – Те, чья ценность заключается в них самих, и те, важность которых заключена в их источнике. В противовес популярному суеверию, растение, найденное на кладбище, вовсе не обязательно окажется полезным из-за того, что оно там выросло, его ценность заключена в нем самом. Ну а так как кладбище оказывается единственным местом, где находят данное растение, связь между ними считается установленной, и их практически невозможно разделить.