Скалка

Слезы снова льются из глаз. Пытаясь как-то успокоиться, заворачиваю в буфет. Тут, к счастью, мало людей, на меня внимания никто не обращает, так что забиваюсь в самый дальний угол и, наконец, отвечаю Вике.

Она появляется рядом буквально через десять минут.

— Ты ушла с лекции? — удивленно спрашиваю у Туевой, которая бросает свой рюкзак на соседний стул.

— Ну да! Я эту тему ему еще на прошлой неделе написала, смысла особого нет. Надо сдать как можно быстрее сессию…

— И куда ты собралась? — Уже не первый раз Вика появляется в тот момент, когда мне совершенно не хочется думать о себе и я готова слушать про чужие дела.

— В Москву, — четко отвечает Туева, и я понимаю, что она уже все решила. — Списалась с тремя вузами, пока все нормально идет. Под Новый год, если все получится, или сразу после него уеду.

Она говорит так спокойно и обыденно, что я в очередной раз поражаюсь ее целеустремленности. Два года считала Туеву высокомерной зубрилкой, которая превратилась в забитую тихоню после того случая со смертью Кононич, а она, оказывается, совсем другая.

— А где жить будешь? На что?

— Папины родственники в столице. У них однушка есть, убитая, правда, они ее несколько лет сдавали… Но мне большего и не надо. Денег есть немного, ну и работу найду. Жила же здесь как-то. И там проживу.

— Значит, папа знает? А мама? А здесь, в деканате, например?

— Мама — нет, а в деканате — конечно. Мне бы так не разрешили сдавать досрочно. Так что скоро об этом узнает и Морозов.

— Почему?

— Он состоит в попечительском совете нашего университета, — жестко произносит Вика и добавляет: — Но в Москве у него нет власти, там я затеряюсь.

Ловлю себя на мысли, что тоже хочу затеряться сейчас — например, в квартире Ярослава.

— А у тебя что стряслось? Твои подружки сидят с такими лицами, словно универ заминировали, и ждут, когда он взорвется вместе с ними.

Интересное сравнение, не ожидала от строгой Туевой. Хотя она в чем-то права.

— Ты сегодня не ночевала, — спокойно продолжает Вика, — но у нас был скандал вчера. Я его застала, когда с работы вернулась. Ваш Козлов устроил девкам разборки какие-то. Я не очень поняла, что они там орали, но Иваненко верещала так, будто ей хвост прищемили. С Зайцевой чуть не подралась. Это мне уже Дятлова ваша рассказала. Не знаю только зачем.

— Лена же с братом твоим, то есть с Сашей встречается… вот и…

— Встречается? Это она такое говорит? — Вика грустно улыбнулась, но больше по этому поводу говорить ничего не стала. — Козлов орал на девок, что если они такое еще устроят, вылетят отсюда как пробки. Он был очень напуган.

— Они меня подставили. Сделали фотки и слили их в сеть, в тот паблик этот. Зайцева только что призналась. Не могу после этого на пару идти, видеть их всех не могу!

— Ненавижу стукачей! — неожиданно зло произносит Вика.

Смотрю на нее недоуменно. Вообще-то из-за нее мы лишились Нефедова в конце прошлого семестра. Это ведь она пошла в деканат и слила нас всех!

— Зачем тогда рассказала Заварскому, что Димка нас подбил с пары Кононич сбежать? Он бы учился с нами, а сейчас…

— Я не делала этого, Том, — перебивает меня Вика, а у меня резко кружится голова от таких откровений. — Вы зря решили, что это я.

— Тебя же видели тогда в деканате…

— Я хотела тогда забрать документы и вернуться домой к папе. Поэтому была в деканате, — бесстрастно говорит Вика. — Я и к Кононич опоздала потому, что он позвонил и про маму рассказал.

— Но… почему ты молчала?! — Я вскакиваю со стула, на меня оборачиваются несколько человек. — Ты должна всем сказать!

— Зачем? Что изменится? Мне вообще не до того было.

— Все! Все изменится. Да тебя все винили в отчислении Димки… Но тогда кто?

— А ты не догадываешься? У Заварского в каждой группе есть свой стукач. В обмен на красивую зачетку.

Ленка? У нас в группе только две красивые зачетки — у Туевой и у Дятловой. Это уж слишком! А Вика продолжает спокойно сидеть за столом, как будто ничего особенного сейчас не сказала.

— Ты уверена? — шепотом говорю я. — Этого не может быть, я бы знала. Наверное…

И замолкаю. Ага, конечно! Знала бы! Да я вообще понятия не имела, что творится перед глазами. Пока Холодов носом тыкать не стал…

Вика безразлично пожимает плечами, смотря куда-то в сторону, но мне кажется, что по ее лицу пробегает легкая гримаса брезгливости.

Туева известная молчунья, не хочет — не скажет. Полная противоположность болтливой Люсе или Марине. Да и Дятловой тоже. А мне так нравилось, что они вечно трещат без умолку…

Почему-то вспомнились слова Ярослава, сказанные уже давно. Что не только мне он дал списать на том злополучном тесте. Что была еще одна студентка. Неужели Лена? Я же рядом с ней сидела. Почему он дал ей списать?! Мысли в голове путаются. Мне нужно немного успокоиться, прийти в себя.

— Ты здесь будешь, Вик? — спрашиваю невозмутимую Туеву. — Я чай хочу купить. Тебе принести?

Она кивает, а я вскакиваю с места, потому что не в силах усидеть. Надо пройтись, энергия внутри клокочет, требует выхода. Вот сейчас бы вдарила со всей силы по столу! Или отбивные бы сделала. Из девчонок!