Скандал из жизни знаменитости

     – Сказала бы правду, Аманда. Этому бессердечному маленькому тирану вовсе не нужна никакая ласка. Он просто считает, что раз он проснулся, то и всех вокруг нужно разбудить. – Но голос у Чейза при этом был полон нежности, и он так обнял Ники, что не осталось и тени сомнений в его чувствах.

     Решив, что отцу и сыну лучше побыть вдвоем, Аманда вернулась на свое временное ложе в гостиной. Долго ли Чейз пробыл у сына, она не знала, поскольку, уверенная, что какое-то время можно не прислушиваться к плачу Ники, тут же провалилась в глубокий сон.

     Когда она проснулась, в квартире было тихо, а гостиную заливало солнце. Аманде было тепло и уютно и ей даже показалось, что удалось хорошо отдохнуть, пока она не потянулась и не поняла, что кушетка – никудышная замена кровати.

     Все же она так пригрелась... И неудивительно, потому что одеяло, принесенное из спальни, было аккуратно подвернуто вокруг нее со всех сторон. Сама она одеяла не доставала: боялась, что проспит и не услышит Ники, если устроится поудобнее.

     Но как же мило со стороны Чейза подумать о ней. Он не только укрыл ее, но, по всей видимости, с рассветом ушел на цыпочках, чтобы не потревожить ее сон – и Ники, разумеется.

     Температура у малыша упала, Ники сам сказал, что чувствует себя лучше.

     – Вот и хорошо, – ответила Аманда. – Сейчас нальем тебе ванну, ты понежишься, пока я приготовлю завтрак.

     Ники скорчил рожицу:

     – Опять купаться?

     – Это чтобы не так чесалось.

     Подумав немного, мальчик согласился. Он весело плескался в ванной, когда в дверь постучал коридорный, привезший на тележке огромных размеров чемодан.

     – Мистер Уортингтон сказал, вам это понадобится.

     – Что, одежда Ники? Ну, столько на пару дней не нужно.

     – По-моему, там в основном игрушки.

     – Игрушек столько тоже не нужно, да у меня и места-то для них нет. – Аманда на всякий случай заглянула в чемодан. Такой коллекции мог бы позавидовать небольшой магазин. Ошарашенно покачав головой, она выбрала несколько игр и маленьких игрушек – и захлопнула крышку. – Остальное отвезите обратно. Что мне действительно необходимо, Джон, так это односпальная кровать в кабинет. Справитесь с этим?

     – Мэнди? – позвал из ванной Ники.

     – Одну минутку, солнышко.

     – Мэнди, я хочу есть!

     Пристраивая чемодан на тележке, коридорный взглянул на нее с сочувствием.

     – Конечно, я доставлю. Не завидую вам, мисс Бейли. Я ни за какие тыщи не согласился бы остаться с этим маленьким разбойником.

     – Не зарекайтесь. Может, еще всем по очереди придется сидеть с ним, пока он не выздоровеет.

     Она закрыла дверь и, обернувшись, увидела Ники. Он волочил за собой полотенце, а вода лилась с него струями.

     – Я же сказал, что хочу...

     – Слышу, Ники. У тебя такой замечательный громкий голос! – Она завернула его в полотенце. – Но сначала нужно как следует вытереться, чтобы ты не простудился.

     – Не хочу вытираться! – в голос заныл он. – Хочу пончик с шоколадом! Сейчас!

     Аманда, сидя на корточках напротив него, захлопала в ладоши.

     Визг Ники оборвался на полуноте, и он уставился на нее.

     – Вот здорово у тебя получилось, – сказала Аманда. – Мне очень понравилось. Но у меня сейчас много дел, так что, боюсь, тебе придется отложить свой плач до вечера. Как только ты полностью высохнешь, я приготовлю овсяные хлопья с фруктами, или тост с ореховым маслом, или же вареное яйцо...

     – Хочу пончик с шоколадом. – Он надул губы, но не заплакал.

     – Если ты больше ничего не хочешь, значит, не так уж и голоден. – Аманда потянулась за феном.

     К тому времени, когда все волдыри были смазаны лекарством и Аманда облачила его в очередную свою футболку, Ники решил, что тост с ореховым маслом сойдет. Он взгромоздился на табурет у бара, едва доставая подбородком до края стойки, и отщипнул кусочек тоста.

     Аманда убирала грязные бокалы в посудомоечную машину и краешком глаза посматривала на него.

     – Неужели няня и вправду позволяла тебе на завтрак есть пончики с шоколадом?

     Он закивал утвердительно.

     – И еще какао. Я люблю какао, – с надеждой в голосе добавил он.

     Что ж тогда удивляться, думала она, если ребенок временами бывал невыносим. После таких доз шоколада, сахара, да еще кофеина... он же перевозбуждался!

     – Ты знаешь, что мамочка у меня умерла? – рассудительно спросил он.

     – Да, Ники.

     – И поэтому теперь у меня должны быть няни. Ты моя новая няня?

     – Нет, мой дорогой.

     – О! Как плохо. Ты мне нравишься.

     Сердце у нее как-то странно сжалось.

     – Ты тоже нравишься мне, Ники.

     Она не успела расчувствоваться, потому что Ники выпалил следующий вопрос:

     – Почему у тебя дома птичка?

     – Потому что это домашняя птичка.

     – А почему в клетке?

     – А вдруг Флойд улетит и потеряется? Хочешь, мы дадим ему немножко тоста?

     Ники, похоже, одолевали сомнения.

     – Он не укусит?

     – Нет, если только ты будешь стоять тихонько и не напугаешь его.

     Разумеется, он не устоял тихонько; прежде чем Флойд к нему приблизился, Ники взвизгнул и уронил свой кусочек тоста. Попугай склонил голову набок и заметил:

     – Пер-рвый удар.

     У Ники округлились глаза.

     – Он со мной разговаривает!

     Аманда, сама до сих пор удивляющаяся метким замечаниям Флойда, отломила еще кусочек от тоста.

     – Попробуй еще разок.