Скандал в шелках

Несколько минут назад скромная, но элегантно одетая особа впустила их и повела по неярко освещенной, устланной ковровой дорожкой лестнице. Небольшие пейзажи и модные картинки старых времен висели на бледно-зеленых стенах.

В демонстрационном зале «Мэзон Нуар» он оказался словно в другом мире. Помещение это больше напоминало гостиную. Опять небольшие картины, но уже на светло-розовых стенах. А также фарфоровые безделушки и кружевные салфетки на столах. В воздухе стоял едва уловимый аромат — как будто здесь только что пронесли огромный букет цветов. И все окружающее было мягким, роскошным, зазывным… Сейчас, казалось, войдут гаремные одалиски и… Граф едва подавил искушение — ужасно хотелось растянуться на ковре и приказать слуге, чтобы подал гашиш и впустил танцовщиц.

Внезапно дверь открылась, и он замер в предвкушении… Но это вернулась элегантно одетая особа. Вернулась с подносом, который тотчас же поставила на чайный столик. На подносе находилось блюдо с печеньем, а рядом с ним вместо чайника красовался графин.

— Так вот, как они это делают! — воскликнул граф, дождавшись ухода женщины. — Накачивают тебя спиртным!

— Не меня, а тебя, — возразила Клара. — Они же прекрасно знают, как тебе будет скучно… Хотя и я не прочь немного подкрепиться. О, Гарри!.. — воскликнула сестра, бросаясь в кресло. — Что мне делать?!

Было очевидно, что леди Клара вот-вот зальется слезами. Причем на сей раз сестра застигла его врасплох, поскольку по пути сюда она была абсолютно спокойна. И он и не удивился, когда Клара попросила отвезти ее в «Мэзон Нуар» — ее покорность матери не обманула его.

Леди Клара была ангельски красива, поэтому люди считали ее мягкой и податливой, то есть принимали равнодушие за послушание. Она и впрямь была из тех, кому абсолютно безразлично все на свете. Но когда речь заходила о чем-то ей небезразличном, леди Клара становилась упрямой, как ослица. Причем с тех пор, как сестрицы Нуаро запустили в нее свои коготки, она сделалась невыносимо упрямой во всем, что касалось одежды.

Лонгмор постарался призвать сестру к спокойствию.

— Черт побери, Клара! Никаких водопадов! Говори, в чем дело, и покончим с этим!

Она нашла платок и поспешно утерла глаза.

— Я из-за мамы… Она действует мне на нервы.

— И это все?!

— А разве этого недостаточно? Я стала посмешищем в обществе! Я должна выйти замуж впопыхах, и мать постоянно твердит, какая я неудачница и как все неправильно делаю!

— А это… — Граф окинул взглядом зал. — Это еще один неправильный поступок?

— У меня тут хотя бы настроение поднимется! — воскликнула Клара. — Не то что у этой неумехи с Бедфорд-сквер, которой мама так неразумно предана!

Гарри привез сестру сюда, потому что она желала посетить «Мэзон Нуар»… и потому что он сам стремился сюда.

«Мэзон Нуар» был немыслимо дорог, а владелицы оказались завзятыми обольстительницами (в смысле одежды). Все здесь было чрезвычайно французским, но главное — именно здесь находилось логово Софи Нуаро.

«И если уж мужчине приходится торчать в модном магазине, то лучше всего здесь», — невольно подумал граф. Но дома Клару ждал скандал. И еще какой!

— Мать наверняка устроит истерику, и тебе придется плохо, — заметил он.

— Платье того стоит, — возразила сестра. Это был ее последний шанс роскошно одеться. Если, конечно, брат не найдет способа избавиться от Аддерли и одновременно восстановить ее, Клары, репутацию.

Тут брат почему-то нахмурился, и Клара, покосившись на него, сказала:

— Для меня это развлечение, но тебе, наверное, будет смертельно скучно. Тебе необязательно оставаться. Я найму кеб.

— Кеб? Ты в своем уме? Чтобы я никогда больше этого не слышал! — Лорд Лонгмор прижал к вискам пальцы и тяжко вздохнул, подражая матери.

— О, милорд!.. Ваша сестра поедет домой в грязном наемном экипаже?! Поедет одна по улицам Лондона подобно продавщице?! Неужели вам не стыдно? — За спиной Гарри послышался шорох нижних юбок, а затем — сдавленные смешки.

Граф тотчас повернулся, чувствуя, как гулко колотится сердце. Перед ним стояли три молодые женщины — брюнетка, блондинка и рыжая, — с вежливым интересом взиравшие на него. Причем у двух последних были большие веселые глаза — шокирующе синие. Ему также показалось, что одна из сестер тихо вздохнула.

Все они были очень хороши собой — каждая по-своему — и могли бы считаться ослепительными красавицами, однако блондинка… О, она затмевала остальных. Затмевала сразу же — стоило только посмотреть на нее! У нее были вьющиеся волосы цвета бледного золота, огромные, выразительные глаза, сиявшие как два сапфира, чуть вздернутый носик, пухлые чувственные губки и остренький подбородок. А все, что находилось ниже шеи… О, все это выглядело просто восхитительно, несмотря на совершенно безумное одеяние, считавшееся последним криком моды.

— Ах, герцогиня! — воскликнула Клара, поднимаясь и приседая.

— Прошу вас, никаких герцогинь, — запротестовала ее светлость. — Почему бы нам не сделать вид, что мы во Франции? Тогда бы вы могли обращаться ко мне «мадам», как к любой модистке. Ведь я и есть ваша модистка, не так ли?