Скандальная любовь

— Если бы приданое вашей дочери состояло из одного пенса, я все равно женился бы на ней, — ответил Хейдриан.

— Разумеется, — согласился Шелтон. — Честь прежде всего. Но вам следовало вспомнить девиз вашей семьи до того, как вы опозорили мою дочь.

Хейдриан снова поморщился.

— Могу лишь принести свои извинения. Мое поведение у меня самого вызывает настоящее отвращение, и я беру на себя всю вину за то, что произошло.

Шелтон не сводил с него глаз.

— Вероятно, вам лучше направить ваши извинения Николь.

— Она отказалась их принять. И не желает выходить за меня замуж.

— Почему?

— Не знаю.

— Не беспокойтесь, — решительно заявил Шелтон. — Мне, конечно, не хочется снова силком вести ее к алтарю — вы ведь слышали, как ужасно все кончилось, когда я устроил ее брак с Перси Хэмпстедом, но больше такое не повторится.

— Очень на это надеюсь.

— Вы подумали о дате?

— Да. Я уже начал процедуру получения особого разрешения, так что мы можем обвенчаться без промедления. Вы ничего не имеет против второго воскресенья, начиная с сегодняшнего дня?

— Такая спешка вызовет скандал. Пойдут сплетни.

— О сплетнях я позабочусь. Скандала не будет. Я всем скажу, что очарован Николь и так влюблен, что больше не могу ждать ни минуты. Меня будут честить из-за Элизабет, а не из-за Николь.

— Хорошо. Благодарю вас за то, что избавили мою дочь от еще больших неприятностей.

Хейдриан стиснул челюсти.

— Я сожалею, Николас, если причинил неприятности вашей дочери. И если вас это успокоит, знайте, что, когда мы познакомились, она не знала, что я обручен, и хотела выйти за меня замуж. С тех пор много воды утекло, но я уверен, что со временем все образуется.

— Хотелось бы в это верить.

— Я не возражаю против того, чтобы взять Николь в жены, — сказал Хейдриан, не покривив душой.

— Полагаю, вы правы, — произнес Шелтон. — Со временем все образуется.

— Ты еще не готова? — спросила Регина.

Николь сидела на кровати в одном белье. Она посмотрела на сестру, которая походила на изумительное золотистое видение в своем желтом шифоне, и вздохнула.

— Жаль, что я обещала приехать.

— Но ведь ты обещала, Николь! Дядя Джон очень рассердится, если ты не приедешь.

Регина права. Хотя Джон Линдли не приходился Николь родным дядей, он был лучшим другом ее отца, и она знала его с тех пор, как начала ходить. Приезжая в Драгмор, он всегда привозил подарки ей, сестре и брату.

Николь еще не пришла в себя после того, как Хейдриан сделал ей предложение из так называемых благородных побуждений.

К ней подошла Регина.

— Николь, в чем дело? С тех пор как ты приехала в Лондон, я еще не видела тебя в таком состоянии. — Она села рядом с сестрой на кровать. — Все из-за него, да?

Николь кивнула.

Регина взяла ее за руку.

— Ты ему нравишься, Николь, это очевидно. Он придет в себя после смерти Элизабет и начнет за тобой ухаживать. Вот увидишь. И ты должна поощрять его — я научу тебя, что надо делать.

Николь чуть было не расплакалась.

— Он уже сделал мне предложение, — сказала она.

Регина ахнула:

— Как?! Да это же потрясающе!

Николь покачала головой:

— Я отказалась.

— Ты сошла с ума?

Николь схватила сестру за руку.

— Он не любит меня, он любит Элизабет. Его сердце принадлежит ей. Он предложил мне стать его женой только потому, что поцеловал меня… неприлично. — Она вспыхнула. Сказать сестре правду она не осмелилась. — Интимно.

— Интимно? Что ты хочешь этим сказать?

Николь закрыла глаза.

— Разве лорд Хортенс тебя не целовал?

— Целовал.

Николь стало ясно, что сестра понятия не имеет о том, что поцелуй может быть интимным и бесстыдным, когда сплетаются языки.

— Что он сделал, Николь? Что значит — поцеловал тебя интимно? Любой поцелуй интимен.

— Поцелуй поцелую рознь, — тихо произнесла Николь.

Регина была сбита с толку и пылала от любопытства.

— Ты не хочешь мне рассказать?

— Ладно! — теперь Николь почти кричала. Слезы душили ее. — Он поцеловал меня так крепко, что у меня распухли губы! Он целовал меня целую вечность! Наши языки касались друг друга! Он трогал меня там, где не следует! Твое любопытство удовлетворено?

Регина была так потрясена, что утратила дар речи.

— Никогда не позволяй ни лорду Хортенсу, ни другому мужчине вести себя так фамильярно! — кричала Николь. — Или ты окажешься в моем положении!

Все еще ошеломленная, Регина с трудом проговорила:

— Ты должна обвенчаться с ним.

— Не обвенчаюсь. Не могу! Он признался, что просит моей руки из чувства долга, а не потому, что любит меня.

— Все равно ты должна согласиться.

— Не могу! — повторила Николь. — Ведь я люблю его. Но моя любовь ему не нужна. Как же я могу выйти за него замуж? К тому же у него есть любовницы.

— У всех мужчин есть любовницы, Николь. Но это глупо — не принять предложение герцога Клейборо! Тем более если ты его любишь!

— Мне не важно, что он герцог. Главное, чтобы он меня любил. К тому же не у всех мужчин есть любовницы. У папы нет. У виконта Серла тоже!

— Это исключения, — стояла на своем Регина. — А ты просто глупа.

— Представь, что ты выйдешь за лорда Хортенса и вдруг узнаешь, что он содержит любовницу?

Регина покраснела.

— Я приму это как должное.