Скандальная связь

– Я бы потом в новостях обо всём прочитал и пришел к выводу, что девочка перед браком с навязанным женихом решила немного оторваться. А теперь с тобой что делать, девочка? – В его голосе чувствуются горечь и злость. – С братом в одной клетке закрыть и не выпускать, пока вокруг вас спокойнее не станет? Тебе нужно было тандем с Яном организовать, а не ко мне тем вечером подходить. Сейчас бы с ним в бега подались вместе. А может, правда, соберешь чемодан и обратно во Владивосток? На базу к моему другу?

– Я никуда не полечу и останусь в Москве, – произношу обреченно. – А если бы имела возможность предотвратить кошмар, в котором оказалась не по своей вине, то сделала бы всё от меня зависящее. Прятаться и сбегать – это не про меня.

Эрик долго трет лицо рукой и закрывает глаза. Я отворачиваюсь и снова думаю об отце. Похоже, его все-таки задержали и он на допросе. Всё указывает на это.

Мы приземляемся через двадцать минут и выходим из здания аэропорта. Я ищу глазами Петю. Прощаюсь с везунчиком и собираюсь уйти, но он берет меня за руку.

– Рина... если совсем в тягость будет, ты знаешь, где я живу. Помочь отцу – не моя сфера влияния, к тому же я без понятия, какие люди за ним стоят и с кем он ведет дела, но тебе в случае чего защиту обеспечу и никого не подпущу. По-дружески, – добавляет Эрик, приподнимая уголок рта. 

Запомнил мои слова, что теперь он во френдзоне? И правильно. Это была не шутка.

– Я редко меняю принятые решения. К тому же хищники мне больше по вкусу, чем травоядные. Если вдруг в прессе снова появится о нас какая-нибудь информация, то знай: это не моих рук дело и не я привлекаю к себе внимание. Нам больше не стоит встречаться, Эрик. Надеюсь, с твоим здоровьем и запчастями всё будет хорошо. Спасибо за честность. Прощай.

Высвобождаю свою руку из ладони везунчика и иду к Пете, который ждет меня у машины. На душе тяжело, а в голове крутятся трусливые мысли: сесть в самолет, улететь подальше от всех проблем и ужасной правды и вернуться, лишь когда всё благополучно разрешится. Но само уже ничего не разрешится. К сожалению.

Оборачиваюсь, потому что чувствую на себе взгляд. Эрик стоит на том же месте и смотрит вслед чуть прищуренными пронизывающими глазами. Травоядное, говоришь? А по мне, самый настоящий и опасный хищник, от которого нужно держаться как можно дальше.

22 глава

– С ума сойти… Правда, что ли, не трогал тебя? – округляет Жанна глаза.

– Из всего, что я рассказала о поездке, заведенном на отца уголовном деле, моем допросе следователем, тебя волнует лишь, был у нас секс с Эриком или нет? – грустно хмыкаю я, размешивая сахар на дне чашки. 

Нужно заставить себя съесть что-то посущественнее, иначе свалюсь в голодный обморок. Но не могу. Кусок в горло не лезет. 

Жанна внимательно смотрит на меня, затем, словно прочитав мысли, окликает официанта и заказывает мой любимый десерт. Зря. Всё равно весь не съем. Деньги на ветер. 

– Нужно, Рина, – говорит она, заметив мой неодобрительный взгляд. – Не то в голодный обморок спикируешь. Вон как похудела. И про отца мне не так интересно, потому что в новостях только об этом и пишут. Лучше вернемся к Эрику. Ты правда всё еще… девочка? Не разыгрываешь? Чем вы там неделю занимались? Друг на друга смотрели? В голове не укладывается! У Эрика же еще в клубе на лице было написано, что он тебя хочет. 

– Я всё еще девочка, – начинаю раздражаться. – Но, к счастью, это вопрос времени. Скоро перестану ею быть. Дней через десять само рассосется. Или раньше. Или позже. Давай переведем тему, а? – всё же выхожу из себя.

– Сейчас переведем. Дай высказаться. У меня подгорает. В таком случае я думаю, что он испугался. Ну сама посуди, зачем Багдасарову проблемы? Намекнул, что своих хватает, и исчез. Чёрт. Облом, конечно… Я возлагала на него надежды. 

– Ты сегодня в ударе, – удрученно говорю я, опуская глаза в чашку с чаем. – По-твоему, всё завязано только на сексе и физическом влечении? 

– Нет. Разумеется, нет, но как-то грустно у вас закончилось. Возможно, если бы дошло до близости, то это был бы намек с его стороны, что не оставит в беде, а так... Вроде как снял с себя обязательства.

– То есть если бы у нас дошло до секса, то Эрик должен был бы костьми лечь, но решать проблемы незнакомой девчонки и ее отца? И что решать? Папу обвиняют в серьезном преступлении, он признал вину, ему светит срок, и в данной ситуации ему никто не поможет, кроме адвоката и следователя. С Багдасаровым мы договорились еще на берегу, что это просто поездка и ничего больше. Думаю, поэтому он и не стал трогать: чтобы не строила себе воздушных замков и не разочаровывалась в мужчинах, не чувствовала себя использованной. Мне не в чем его упрекнуть. Вообще не хочу о нём думать, тем более говорить. Мы попрощались. На этом всё.