Скандерия

– Стоять! – снова раздалось над головой. Потом твёрдые шаги, визг, какое-то движение. Истерический надрывный крик всё не прекращался, хотелось заткнуть уши, но Истомин не мог пошевелиться.

Крик захлебнулся и перешёл в хныканье. Мимо прошли шаги.

– Встать! – в спину ткнулось что-то твёрдое.

Истомин начал перебирать руками, еле-еле приподнялся и сел на колени. Впереди, сквозь пыльные вихри, он рассмотрел, как двое гвардейцев тащили брыкающуюся и ревущую Соню.

– Руки! – раздалось из-за спины.

Истомин снова поднял руки и по-стариковски медленно поднялся.

– Вперёд! – скомандовали из-за спины.

– Багаж. Чемодан. – Голос исчез. Истомин, кое-как обернувшись, глазами указал на опрокинувшийся чемодан.

– Вперёд! – Твёрдый тычок промеж лопаток.

Истомин, еле переставляя ноги, поплёлся вперёд, так и держа руки поднятыми. Его вели к Гимназии, здание которой подсвечивалось резкими разноцветными всполохами. Подойдя ближе, Истомин рассмотрел мигалки на крышах машин спецслужб и мельтешащие тени.

Дальше ноги несли его сами. Он обогнул поле и приблизился к корпусам. Небо над головой разорвал раскат грома. Парадный двор напоминал муравейник – кругом сновали и что-то кричали люди. Кто-то сидел прямо на земле, кто-то в ярком костюме стоял на четвереньках, несколько девочек в блестящих платьях свернулись в калачики. Вдалеке виднелся ряд продолговатых предметов. Ветер поднимал края глянцевого чёрного материала, из-под одного выглянули чьи-то щиколотки, овитые тонкими ремешками, и стопы в красных босоножках на высокой шпильке.

Истомин двинулся туда, но его схватили за плечо и развернули.

– Лицом к стене, руки за голову!

Истомина толкнули к большому бронированному фургону. Пока он упирался лбом в холодный металл, его сильно прохлопали по всему телу, залезли в карманы. Потом кто-то оттянул его руку от головы и приложил к ладони что-то гладкое и холодное.

– Вон туда, – произнёс негромкий голос.

Истомина отлепили от стены и уже не так жёстко, как раньше, стали проталкивать к другому, более светлому фургону. Краем глаза он заметил что-то белое. Агнесса, он её узнал сразу, хотя лица не рассмотрел, лежала на земле. На ней были только брюки и бюстгальтер, вокруг суетились люди, тянули трубки, что-то разматывали. Тонкие бледные руки лежали на земле плетьми. Тычок в спину заставил идти дальше. Перед ним открылась небольшая дверка, и Истомин залез в фургон.

Внутри – лишь две скамейки по бокам. Истомин сел с краю, закрыл глаза и прислонился затылком к стенке. Глушил мысли, представляя то бескрайний океан, то глухую стену, то бесконечный космос. Сколько времени он так просидел, не имело значения, минуту или вечность – всё равно.

Потом дверь открылась, и в фургон залез светловолосый человек, которого Истомин как-то уже видел мельком в Гимназии.

– Майор Литвин, – представился мужчина, усаживаясь напротив. – Пожалуйста, расскажите о ваших передвижениях сегодня с утра и до этого момента.

Истомин механически пересказал, как собирал вещи для отъезда домой, как вышел на улицу, как появилась Соня, как их задержали.

– Вы знали о готовящемся событии? – спросил Литвин, который всё время рассказа смотрел на экран планшета.

– Что за событие? – устало спросил Истомин.

Литвин поднял взгляд, потом снова уткнулся в планшет.

– Почему Рябинина просила у вас помощи?

– Понятия не имею. – Голова шла кругом, потихоньку появлялась тошнота.

– Вы знали, что Рябинина состоит в организации «Разрушители Вавилона»?

– Не слышал о такой.

– Отвечайте на вопрос, – невозмутимо произнёс Литвин.

– Нет, не знал.

– Хорошо. Ознакомьтесь и подпишите. – Литвин протянул Истомину свой планшет, где высветился длинный текст. Но взгляд не фокусировался, и Литвин, забрав планшет, сказал: – Не уезжайте пока из города. Руку.

Взяв протянутую руку Истомина, он приложил его ладонь к прохладному экрану планшета и поднялся.

– Вы можете быть свободны. – Литвин указал на дверь фургона.

– Мой чемодан? – Истомин, поднявшись на ноги, пошатнулся и опёрся о стену.

– Вам доставят его домой, – сказал Литвин, окинув Истомина внимательным взглядом.

Когда Истомин выполз из фургона, уже совсем стемнело. Пахло дождём, всё вокруг поблёскивало в свете фонарей. Кто-то сунул ему в руки несколько вещей, среди которых оказался коммуникатор, карты и ключи. Двор Гимназии почти опустел, только изредка пробегали одинокие тени.

Придя домой, Истомин рухнул на кровать и, не открывая глаз, набрал номер родителей.

– Что у вас опять стряслось? – вместо приветствия затараторила мама. – Ты жив? С тобой всё в порядке? Почему ты не отвечал? Ты приедешь или нет?

– Я толком не знаю, что случилось, – сказал Истомин, чувствуя, как на него накатывается волна сна. – Но я не приеду.

– Это почему?

– Я… потом… нас всех попросили остаться. – На то, чтобы солгать, силы нашлись. – Завтра позвоню.

Только нажав на кнопку отбоя, Истомин выронил коммуникатор и провалился в забытьё.

27.