Скандинавия. Полная история

Сначала, на протяжении многих веков, шведы, датчане и норвежцы вели постоянные войны друг против друга. Во время Наполеоновских войн политика скандинавизма чередовалась с актами войны. На протяжении XVIII века Дания поддерживала Россию против шведского великодержавия. Планы захвата Норвегии вынашивались шведами в правление Карла XII, Густава III и Густава IV Адольфа. И особенно — после войны 1808–1809 гг. в качестве компенсации за потерю Финляндии. В этих условиях неудивительно, что насильственное отделение Норвегии от союза с Данией и принудительная ассоциация со Швецией в 1814 году действовали в Дании и Норвегии в антискандинавском направлении. Вместе с тем король Дании Фредерик VI и Наполеон I в ходе выборов наследника шведского престола в 1810 году пытались утвердить своего, профранцузского или продатского претендента, что могло бы открыть дальнейшую перспективу объединения Скандинавии.

Часть программы духовного скандинавизма уже имела место: через литературное сближение движение приблизилось к следующему этапу — политическому.

Эмблема скандинавизма. Политический плакат середины XIX века (слева — флаг Норвегии, в центре — Дании, справа — Швеции)

Существовал скандинавизм двух типов — «интеллигентов» и «патриотов». Для первых это был восторженный интерес к древнескандинавскому культурному наследию. Такой скандинавизм развивался, главным образом, в университетских кругах, особенно укрепляясь в студенческих кружках, в которых участвовали уроженцы разных стран.

С 1840-х гг. скандинавизм сделал быстрые успехи. На студенческих праздниках в 1842 и 1843 гг. речи унионистов встретили горячий прием. Кронпринца Оскара хотели выбрать королем Унии, и одна из шведских газет предложила уже новую столицу для будущей скандинавской федерации — конечно же, Гетеборг.

Такой скандинавизм вполне можно назвать романтическим.

Скандинавизм «патриотов» — это особая и расширенная форма национализма.

В Дании политический скандинавизм рассматривался как средство объединения скандинавов против германского влияния в Шлезвиге. В Швеции же скандинавизм был направлен на подчинение Норвегии.

Но даже на самой ранней стадии развития идеи скандинавизма можно было отметить отчетливую тенденцию — скандинавизм продвигался с юга на север. То есть его колыбелью оставалась Дания.

Причин тому много, но главная заключалась в напряженной ситуации в Шлезвиг-Гольштейне с его немецко-датским населением. И для датчан становится естественной надежда на укрепление Дании и ее народа посредством единения с братскими странами Севера.

Таким образом, для датчан скандинавизм имел антинемецкий и отчасти великодатский характер: им нужно было освобождение южнодатских герцогств от германского доминирования. При этом настойчивые призывы датчан к помощи в «шлезвигском вопросе» лишь настораживали соседних скандинавистов, былая заинтересованность которых в общности сменялась все более заметным национальным эгоизмом.

В Швеции идеи скандинавизма использовала, в первую очередь, монархия, рассчитывая объединить все Скандинавские страны под эгидой шведской династии Бернадотов. Шведский скандинавизм в 1850-х гг. приобрел ярко выраженную антироссийскую окраску.

Главной целью скандинавской партии было образование сильного государства на севере, но это было сопряжено с бесчисленными затруднениями. Партия эта, в свою очередь, распалась на две фракции: одни хотели достигнуть цели разом, путем революционным, а другие, составлявшие большинство, отказывались от насильственных средств и признавали необходимость уважать права существующих династий. Но все члены партии соглашались с тем, что обладание немецкими герцогствами, принадлежащими Дании, несовместимо с условиями скандинавского государства, которое должно быть одноплеменно и исключать всякое чуждое влияние. По этому вопросу возникла в датской журналистике полемика, в которой приняли участие даже официальные журналы, защищавшие существующий порядок, но с большой умеренностью и с признанием выгод единого скандинавского государства.