Скарлетт

Её глаза сверкают из-за отражения фейерверков, взрывающихся над нами, когда я запускаю свои пальцы в её волосы и притягиваю её губы к своим. Наше дыхание смешиваются, когда мой язык исследует её рот. На вкус она как мята, и мне чертовски нужно больше. Я поднимаю её своими руками, и её длинные ноги тут же оборачиваются вокруг меня, когда я отношу её к стене. Я готов зацеловать её до смерти, когда прижимаю к кирпичному фасаду.

Я посасываю её нижнюю губу и слегка кусаю, прежде чем требую больше её рта. Я так сильно и так долго целую её, что время больше не существует. Когда она полностью погружается в поцелуй, я чувствую, как влюбляюсь в неё.

Мы оба пытаемся восстановить дыхание, когда праздничные возгласы снизу доносятся по винтовой лестнице на крышу. Фейерверк прекратился, но я всё ещё не готов отпустить её.

— «Имперцы», должно быть, выиграли пробежку, — она улыбается, когда подносит кончики пальцев к распухшим губам.

— Откуда ты знаешь, что это не «Кометы»?

— Без обид, Бью, но «Кометы из Джорджии» не смогут выиграть игру даже, чтобы спасти свои жизни, — ее смех так же сладок как сахарная вата. — Все знают, что команда из Нью-Йорка победит в этом сезоне. — Она кажется такой уверенной в своих словах, что я не могу себя остановить, чтобы не испытать их.

— Ладно, тогда как насчет дружеского пари?

— Ты же не серьёзно? Ты же знаешь, что я выиграю, да?

— Не будь так в себе уверена, Скарлетт. Я никогда не заключал пари, не будучи уверенным, что выиграю.

— Хорошо, тогда давай послушаем, — она выглядит явно позабавленной, пока её глаза сверкают и горят, подначивая меня продолжить.

— Если я выиграю, ты приедешь в мой пляжный домик на эти выходные, — я опускаю её обратно на землю, и мы спускаемся вниз по лестнице.

— Подожди, — она колеблется, переступая с ноги на ногу. — А что получу я, если выиграю?

— Об этом не стоит беспокоиться, этого никогда не случится, — я слегка шлёпаю её по попке и подмигиваю. Она смотрит на меня с наигранным удивлением, а потом одаряет меня дерзкой улыбкой. И тут же я понимаю, что влип.

«Имперцы» ведут три один. И сейчас уже низ восьмого иннинга (прим.: в бейсболе, софтболе и в похожих играх — это период игры, поделенный на две части (фрейма): «верх» и «низ», во время которых одна команда играет в обороне, а другая в нападении. В каждом фрейме команда нападения играет до 3 аутов. Полная игра обычно состоит из 9 иннингов, но может быть укорочена из-за плохой погоды или продлена, если счёт по пробежкам равен к концу 9-го иннинга), и для меня это не очень хорошо, мы находим пустой столик возле большого телевизора, транслирующего игру. Заведение переполнено, но проходит не много времени, прежде чем появляется бармен и приносит наш заказ.

— Это действительно вкусно, — она хихикает, когда допивает свой второй стакан. Я удивился, когда она заказала себе яблочный мартини, вместо своего обычного виски. Наш бармен возвращается с ещё одним раундом выпивки, и её жаждущие глаза ярко сияют, когда она принимает бокал. Он улыбается ей, когда она благодарит его, явно очарованный ее обаянием и знанием игры. Она выдала статистику на каждого игрока за последние тридцать минут.

— Откуда ты столько знаешь о бейсболе?

— Мой отец обожал бейсбол, — она улыбается от воспоминания, перед тем как опустить взгляд в стол. — Когда мой дядя Сэл приезжал в город, мы всегда ходили на игру. Неважно, сколько иннингов она продолжалась, мой отец всегда настаивал на том, чтобы мы оставались достаточно долго, чтобы получить мяч с автографами игроков. — Она делает ещё один глоток мартини, и то, как она облизывает свои губы, превращает мой член в камень. — Я сейчас вернусь, мне надо найти дамскую комнату.

Я киваю головой, и она уходит вниз по коридору.

Сейчас уже низ девятого иннинга, а «Кометы» по-прежнему проигрывают. Я смотрю вниз на свои часы и понимаю, что её нет уже больше десяти минут. Я оплачиваю наш счет и начинаю внимательно изучать море лиц в очереди в туалет. Я быстро нахожу её, прислонившуюся к стене и небрежно разговаривающую с другим мужчиной. «Большая ошибка, милая».

Я выхожу из себя, когда она начинает хихикать, и улавливаю его взгляд на её груди. И как будто она ощущает мой гнев, потому что она сразу смотрит на меня широко открытыми глазами. Она сильно сглатывает, когда я указываю на неё пальцем и подзываю к себе. Я смотрю, как её грудь поднимается, когда она делает глубокий вздох и медленно подчиняется. Скарлетт останавливается передо мной и моргает. Её глаза по-прежнему смотрят в мои, когда я провожу пальцем по её губам. Я обхватываю её подбородок, и у неё перехватывает дыхание.