Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы

Инквизитор вернулся из Лондона усталый, но довольный и тут же потребовал встречи, всё там же, на ВДНХ.

— Успешной ли была поездка? — вежливо поинтересовался отец Онуфрий, пожимая ему руку.

— О да! Хотя и устал я, конечно, сверх всякой меры. За последние четыре дня спал я только в самолёте, когда летел обратно.

— И что же удалось узнать?

— Многое. Даже больше, чем я рассчитывал. И, знаете в чём сила нашего ордена? В том, что каждый верующий является нашим агентом, даже если сам об этом не догадывается.

От последнего заявления отца Онуфрия заметно покоробило. В том числе и от того, что он имел смелость сказать себе: "А сам-то?". В слух же ответил:

— Мне тоже есть что вам сказать, но давайте вы первый.

— Ну что же, в двух словах фабула событий такова: Англичане установили слежку за Великим Мастером ВМЛР. Но не просто установили! Они воспользовались для этого одним из мерзейших разделов чёрной магии и подселили душу своего агента секретарю и ближайшему помощнику Ковальчика. Причём сделали это как-то так, что подселенец практически поглотил душу своей жертвы.

Он остановился чтобы перевести дух и отец Онуфрий со вздохом констатировал:

— Понятно. А наши масоны поймали их на этом за руку, как-то задокументировали это деяние и теперь шантажируют своих английских братьев. Приятно, конечно, что слуги сатаны перегрызлись, но это никак не приближает нас к решению нашей проблемы.

— Не спешите, друг мой, не спешите! Я не сказал ещё самого главного! Ваши масоны вернули англичанам тело их брата, того, который захватил душу секретаря Ковальчика, и некий артефакт, в котором, якобы, была заключена его душа. НО! Эта душа оказалась необратимо разрушена.

— Что значит необратимо разрушена? — встрепенулся православный священник. — Душа есть творение божие…

— Но мы не знаем всей мощи нечистого, увы. Я имел беседы с англиканским священником, исповедовавшим, вернее пытавшимся исповедовать этого несчастного масона и с очень крупным экспертом по чёрной магии. Он, насколько мне известно, не принадлежит Братству, но к его консультациям прибегают в самых сложных случаях. И не спрашивайте, чего мне это стоило! Так вот, и англиканский пастор и означенный чёрный маг в ужасе! Наш коллега говорит о чудовищном и непонятном сумасшествии, а чёрный маг утверждает, что случившееся с английским агентом, есть результат обращения черномагической операции по захвату чужой души. Он также утверждает, что эту операцию обратить невозможно в принципе. Вы понимаете, что это значит?

— Думаете, нашим масонам помогает Яга или кто-то из ей подобных?

— А она сможет вот так ловко оперировать с душами людей? Берите выше… или ниже, тут уж как посмотреть.

— Думаете, в дело вступил кто-то, кого в древности считали богами смерти?

— Это их уровень и специализация, — констатировал католик и внимательно уставился на своего коллегу.

Онуфрий задумался, осторожно сделал выводы:

— А Ковальчик получил от англичан приказ. Найти и уничтожить. Англичане приставили своего соглядатая… А все эти якобы государи, если верить легендам, активно якшались с языческими богами…

— Вот именно, подтвердил католик.

— Значит, Ковальчик как-то вышел на контакт…

— Или с ним вышли на контакт, — согласился Теодор. — А у вас что?

— Была стычка между боевиками ФСБ и ФСО. Причём с обеих сторон были задействованы элитные силы, хотя и в очень малом количестве. Со стороны ФСБ в сваре участвовали лично Басов и Яга. И, заметьте! Им едва не накрутили хвост.

— Охранка применила магию?!!!

— В их распоряжении есть маги, но все они прикомандированы от СКУНП, так что они вряд ли могли выступить против своих. Тем более на таком уровне.

— И где всё это произошло?

— Зрите в корень, коллега! В одном из жилых домов недалеко от Садового кольца. Там, конечно, живёт самая разношёрстная публика, но мы не обнаружили там ничего, что могло бы заинтересовать столь могущественные организации. Думаю, завтра к утру я буду знать, кто жил в той квартире, за которую так напряжённо сражались наши спецслужбы.

— Вот, кажется, мы и нашли искомое, — констатировал Теодор.

— И что будете с этим делать? — внешне равнодушно, но с огромным внутренним напряжением спросил Онуфрий.

На этом инквизитор остановился и предложил присесть на ближайшей скамейке.

— Я думаю, — сказал он очень осторожно и было видно, что даётся ему это не легко, — что сначала надо попытаться встретиться с явившемся миру государем. И лишь потом решать, что с этим делать.

— Конечно, время понтифика…

— Оставьте, преподобный! Вы ведь тоже в сомнении, не так ли?

Онуфрий на это промолчал. А что он мог сказать? Инквизитор же продолжил: