Сказъ про царевича Симеона, Бабу Ягу и тайные службы

Вот тут Семён откровенно струхнул. Начал лихорадочно прикидывать варианты: кто такой этот Юсуфов на самом деле и чем ему всё это может аукнуться? Чисто чтобы потянуть время спросил:

— Неужели так заметно?

— Я вижу, вы соблюдаете инкогнито, кстати, весьма качественно. Но я, всё-таки, граф Юсуфов. Мы с ныне царствующим императором Андреем Георгиевичем ровесники, так получилось, что практически росли вместе, позже я сопровождал его в поездках, в том числе и по разным царствующим домам. Ну, а позже мне довелось быть наставником его наследника, Константина Андреевича. Я повидал на своём веку царствующих особ и, поверьте, скрыть вашу стать практически невозможно. По крайней мере от тех, кто знает на что смотреть.

Ну и что тут делать? Хорошо, если этот Юсуфов и в самом деле Юсуфов. Но это может быть провокация тех, кто, по словам Яги и Басова ищет сейчас царевича Семёна, чтобы урезать его на одну голову. Это может быть и провокация самого Басова, чтобы проверить его лояльность… Да и как-то уж очень прицельно попался ему под ноги этот граф. Уравнение неизвестного вида со всеми неизвестными. А решение нужно "вотпрямщаз". И, как всегда, когда логика пасует, подсказывает интуиция, которая настойчиво шептала, что довериться Юсуфову не просто можно, нужно. И Семён решился приоткрыться.

— Я и сам не знаю свой статус.

На удивлённый взгляд Юсуфова пояснил:

— Всю жизнь считал себя обычным человеком, а где-то месяц назад меня познакомили с… очень сильной колдуньей…

— Сильной и знающей? — уточнил граф.

— Знающей… Она и определила, что я принадлежу к царскому роду… неизвестно какому, что на мне была какая-то печать. И что это, вроде бы, какой-то истинно царский род, типа Ахилла или Гильгамеша, а про всех современных королей говорит, что это фуфло.

— Даже нынче царствующая в России династия? — хитро прищурившись спросил Юсуфов.

— У нас тут демократия, последнего царя свергли сто лет назад.

— И кто это был, если не секрет?

Юсуфов сидел внешне расслабленный, но Семён чётко видел, что внутри он напряжён, как взведённая пружина. Видно было, что для него это что-то глубоко личное. Семён ответил как можно более нейтрально:

— Николай II.

— Николай Александрович?

— Так точно.

— Да, с ним такая оказия вполне могла приключиться.

Сказав это, Юсуфов расслабился.

— Ладно, это всё дела прошлого, какое бы оно ни было. Надо думать о нынешнем и будущем. Извините ещё раз, я понимаю, я для вас человек новый, случайный, но всё же, у вас ведь есть какие-то планы?

Следующее Семён ляпнул совершенно не подумав, но, как выяснилось, точно то, что надо:

— Мне вообще кажется, что никто толком не знает, что я такое и что со мной делать! Кто-то хочет прибить и забыть как страшный сон, кто-то боится, что от этого станет только хуже. Пока они грызутся между собой, у меня есть немного времени разобраться, но как?! Мне никто ничего не говорит, только ходят круг да около и делают умные лица!

— Так что же? Мне предстоит стать дядькой[3] для ещё одного цесаревича? — пошутил Юсуфов, правда тут же извинился. А вот Семён сидел, тупо уставившись перед собой. Летавшие вокруг куски смыслов, за которые пыталась зацепиться интуиция, разом сложились в единую картину.

— Это я должен просить у вас прощения, — сказал он мрачно. — Вы попали сюда из-за меня.

— Значит, у вас есть технологии переноса через барьер, — спокойно констатировал Юсуфов.

— Не знаю, какие технологии есть у моего официального начальства, но во мне заинтересована… одна очень могущественная сущность. Думаю, что для неё все эти барьеры, что открытая дверь в другую комнату.

— И что это за… сущность?

— Лучше не называть, а то ещё придёт ненароком…

На этих словах Семёна передёрнуло. Слишком уж хорошо он помнил общение с Лилит там, в сновидении. На это Юсуфов понимающе кивнул. После они быстро сговорились не ставить Басова в известность об этой их беседе. Семён понимал, что рискует, но и резон для этого был: если за появлением Юсуфова и правда стоит Лилит (а в этом он уже не сомневался), то не сегодня — завтра Басов сам приставит иномирового гостя к Семёну для передачи опыта. Не захочет — заставят. Поставят в такую ситуацию, когда иного выхода не будет. Но если начальство будет знать, что Юсуфов местного царевича в раз раскусил, да ещё имеет практический опыт воспитания наследников престола, то тут возможны всякие нежелательные эксцессы. Да и контроль за общением царевича с новоявленным дядькой будет стократ жёстче. Тут уже никакая Лилит ситуацию не вытянет. А если вытянет, то такими методами, что лучше не надо.

* * *

— Ну что? Завербовал он тебя? — спросил утром Басов вместо приветствия.

— Кондрат Вениаминович! — искренне возмутился Семён, но начальник просто отмахнулся:

— Да ты и не поймёшь, как он тебя оприходует. Ты хоть понял, что это даже не зубр, чудовище! И будет ещё втирать, что работал мелкой сошкой по нашей специфике?

— Но нашу специфику он знает, по крайней мере на мой взгляд, — поспешил поправиться Семён.