Сказание о Бахраме Чубина из «Шахнаме»

Туранцев ужаснула смерть владыки,
И поднялись и стоны их, и крики.

Сказал владыка новый, Пармуда:

«Роптать не будем. Страшная беда

Нам предначертана творцом небесным.

Для войска поле оказалось тесным,

Мы не сумели на врага напасть, —

Десятая лишь воевала часть,

И многие раздавлены камнями,

И многие затоптаны слонами,

Иные, обезглавлены, лежат,

И среди них — Фагфур, мой младший брат.

Бахрама счастье было недреманным, —

Смиримся перед горем богоданным…»

Бахрам ходил среди бойцов своих,

Осматривая мертвых и живых.

Закат, как кровь, пылал на небосклоне,

С пустыми седлами блуждали кони.

«Узнай, кто мертв из наших смельчаков,

Каких оплакивать нам земляков:

Возьми ты часть моих трудов печальных!» —

Харрода попросил военачальник.

Харрод заглядывал во все шатры

В лощине, у подножия горы.

Одной потерей был Харрод расстроен:

Исчез отважный, родовитый воин,

Из тех людей, чей предок — Сиавуш,

Бахрамом назывался этот муж.

Хотя Харрод искал его упрямо,

Пришел он к полководцу без Бахрама.

Бахрам был этой вестью огорчен.

«Ушел от нас храбрец!» — воскликнул он.

Недолго тосковал он о потере:

Тот появился, словно ключ от двери!

Туранца пленного привел смельчак,

И злобою пылал плененный враг.

Сказал Бахрам Бахраму: «Соименник,

Живи и здравствуй вечно! Кто твой пленник?»

Потом туранцу крикнул он: «Изгой,

Исчадье адово, — кто ты такой,

Откуда, каковы твои занятья?

Тебя теперь твои оплачут братья!»

Туранец отвечал: «Я — чародей,

Я ни врагов не знаю, ни друзей,

Тому, кто воинов ведет в сраженье,

Я помогаю в трудное мгновенье.

На храбрецов я навеваю сны,

Чтоб души были их потрясены.

Ведь это я в тебе тоску посеял, —

Я на тебя тот сон дурной навеял.

Способен и на большее мой дар:

Я — обладатель дивных, сильных чар.

Постиг войска Турана жребий черный,

И на ветер пошел мой труд упорный.

Но если пощадишь ты жизнь мою,

Тебе я буду помогать в бою».

Воитель погрузился в размышленья.

«А вдруг, — Бахрам подумал, — в день сраженья

И впрямь смогу я отвратить беду,

Когда я в нем помощника найду?

Но Совашаху не помог, однако,

Колдун, идущий по дороге мрака!

Нам благо от всевышнего дано,

Иначе не пришло бы к нам оно».

Велел он обезглавить чародея,

Встал и воскликнул, к свету тяготея:

«Творец, великий в счастье и грозе,

Блажен идущий по твоей стезе.

Все — от тебя: тоска и наслажденье,

Восторг и стыд, величье и паденье!»

Сказал военачальнику писец:

«О богатырь, отваги образец,

Ты стал оградой городов Ирана,

Тобой держава наша осиянна,

Тобой возвышен царственный престол,

Ты — вождь и от вождей произошел,

Да славит благодарственное слово

Ту мать, что сына родила такого!»

Простых и знатных отпустил Бахрам,

И разошлись иранцы по шатрам.