Сказание о Доме Вольфингов

– Тогда скажу я; пусть Виглунд едет с тобой. Он знает каждую тропу, знает, где сыра земля, где суха. И в самом деле, лучше вам встретиться с Тиодольфом; ибо хотя, конечно, не медлит он, но продвигается с оглядкой, предполагая, что Оттер выступит не раньше завтрашнего утра. Слушай же, Виглунд! Тиодольф станет сегодня на ночь на другом берегу реки, возле отвесных утесов, которые зовутся Соколиным Гнездом; станет там, где проходит под ними набегающая с востока вода, перед вересковой пустошью, легким восточным путем, на который собирается он ступить завтра утром. Если поторопитесь вы, то прибудете к нему, прежде чем пойдет он этой дорогой, и принесенные вами вести заставят его поспешить.

– Истинны слова твои, – ответил Гейрбальд, – нечего медлить, разделяются наши дороги. Прощай!

– Прощай, – отозвался Асбьерн. – А тебе, Виглунд, скажу, расставаясь, что и тебе предстоит встреча с Римлянами. И нанесешь свой удар, и получишь ответный. Ибо они и вправду могучие воины.

После сего без промедления разъехались они в разные стороны. Гейрбальд и Виглунд всю ночь скакали по тропам и буеракам и к заре выехали из чащи. Они подгоняли коней, и Виглунд знал эту дорогу, так что гонцы прискакали к Чернаве прежде, чем как следует рассвело; воины уже подымались, но рать еще не выступала. И едва подъехали гонцы к берегу реки, как навстречу им попались Вольфинг Вольфкеттль и Илкинг Хиаранди, и еще трое воинов, только что появившихся из долинки возле Великого Гребня, где остались раненые. Там Вольфкеттль и Хиаранди помогали Тоти из Бимингов, ратному другу, получившему серьезную рану в сражении, но оставшемуся в живых и уже начинавшему поправляться. Заметив гонцов, они подошли к прибывшим, приветствовали их и спросили, хорошие будут новости или злые.

– Скорее злые, – ответил Гейрбальд, – Но их немного: Римляне выступили в Мидмарку, и Оттер спешит им навстречу. Он послал нас поторопить Тиодольфа. Пока мы не увидим Князя, нельзя терять ни мгновения.

Молвил Вольфкеттль:

– Мы отведем вас к нему; он на той стороне посреди рати и уже готовится к походу.

Тут они спустились к броду, не слишком глубокому; и Вольфкеттль ехал позади Гейрбальда; рядом с Виглундом переправлялся кто-то еще, но Хиаранди пешком следовал за конями, ибо был весьма велик ростом. Тут посреди чистых вод Вольфкеттль возвысил голос и пропел:

Белый конь, что несешь ты, вступая на темную мель?
Вести о новой битве, вихрь сечи и стрел метель.
Смеркается позади нас, и спереди мгла легла.
Справа и слева тучи – взмах воронова крыла.
Затмилась средина лета, и утренний пал туман,
Меркнет Луна-сестрица, деревьев печален стан,
Трепещет Господень Ясень, белеет утес седой,
Как кости Отца Гигантов, что вышел с Богом на бой.

И в самом деле, седое и туманное утро казалось тревожным, неподалеку перекатывались громы, а скалы Соколиного Гнезда жутким бледным полотнищем вырисовывались на фоне серого, словно камень, облака. Редкие капли дождя уже барабанили по гладкой воде, проливаясь из рваных туч над головой. Теперь гонцы находились посредине широкого здесь потока. На восточном берегу уже собирались воины; они приметили переправляющихся, да и голос Вольфкеттля донесся до них. Словом, все уже были готовы услышать великие новости и хотели узнать, с каким делом явились вестники.

Река на переправе сделалась глубже: вода уже доставала Хиаранди по грудь и заливала седло Гейрбальда. Тут Вольфкеттль расхохотался и, повернувшись в седле, извлек меч из ножен и, взмахнув им с востока на запад, запел:

Солнце, бледное солнце, прячь, если хочешь, свой лик,
Уши зажми, чтоб не слышать грозный битвенный клик!
Кровь, застывай в жилах! Вянь на корню, урожай;
Сегодня туман покроет прежде цветущий край.
День, сокройся, погасни, дай нам лишь тоненький луч,
Чтобы увидеть дорогу под покровом сражения туч:
Наши клики станут громами, а мечам колосьями пасть.
Меч, верши над врагами свою кровавую власть.
Став грозовою тучей, прольет рудый дождь наша рать.
О светлый день, до победы нам тебя не видать.