Сказание о годах Хогэн

— Что за отважный парень! Сбить бы его здесь стрелой и захватить, вместо того, чтобы окружать большими силами и убивать. Пусть кто-нибудь поскачет ему наперерез и на глазах у противника схватит его в охапку!

Услышав это, Такама-но Сиро, подскакав к вражескому стану всего на один тан, поравнял коней между собою, обхватил руками соперника и упал вместе с ним. Такама, крупный мужчина тридцати с лишним лет, был человеком умелым. Канэко же был молодым ещё юношей девятнадцати лет. На некоторое время они сплелись между собой, — но что же дальше? Такама с позором проиграл, а Канэко одержал верх. Изо всех сил сжимая обе руки противника, он не давал противнику шевельнуться, а когда уже готов был лишить его головы, с коня на него слетел и, не давая ударить младшего брата, с силой навалился сзади старший брат соперника, Такама-но Сабуро. Канэко запустил руку в щиток, прикрывающий дыхательное отверстие в шлеме соперника, желая повернуть его лицом кверху. Он держал в руке обнажённый меч, так что лежавший внизу Сиро не мог помешать ему нанести завершающий удар. Но Сабуро решительно ухватил врага левой рукой за набрюшник, потянул вверх и, стиснув в кулаке рукоять его меча, с силой оттолкнул.

Ни один из них не мог шевельнуться. Такама-но Сабуро, который слыл человеком крепким, тоже опрокинулся навзничь, потому что получил тяжёлую рану. Канэко внезапно встал. Лежащих было не поднять, и он забрал их головы.

Вначале он спокойно взял голову Сиро, который не двигался с того времени, как Канэко нанёс ему смертельный удар. Теперь Канэко, спокойно держа в руках обе головы, подтянул к себе коня и поехал, покачиваясь на ходу. Уже на обратном пути он возгласил громким голосом:

— Я, Канэко-но Дзюро Иэтада, житель провинции Мусаси, своею рукой зарубил у тебя на глазах двух твоих главных вассалов, о, Ондзоси с острова Цукуси, про которого расходятся по свету такие слухи, — и покидаю место битвы. Смотрите же, и противники, и свои! Это редкий случай и для былых времён, и для наших дней. Я, Иэтада, повернув вспять очевидный ход битвы, славу о себе передам грядущим поколениям. Но ты считаешь себя очень знаменитым и потому, вероятно, не поспешишь выехать ко мне? Не вызовется ли тогда хотя бы кто-нибудь из самураев отряда Ондзоси выехать, чтобы сразиться с Иэтада?! — заявив так, он развернул коня и стал ждать.

Вперёд выступил Судо Куро, сказав:

— Дело нелёгкое. Снизойду-ка я до этого простолюдина сам.

Но Тамэтомо остановил его:

— Подождите немного, Иэсуэ! Если Вы собираетесь в одиночку напасть на этого человека, Вы вряд ли решите исход схватки. У нас даже нет ни одной стрелы «узкий мыс». Конечно, стало бы легче, если бы его застрелить, но было бы бессердечно потерять такого решительного человека. Кроме того, когда Тамэтомо победит в этой схватке, и это станет известно в Восьми Восточных провинциях, он вызовет на себя наказание с их стороны. Жаль воина. Увы, но стрелять нельзя.

Канэко, благодаря своему твёрдому характеру и необычному поведению избежав пасти тигра[301], проник в лагерь государя. Отважный воин удостоился славы при этой жизни, верность его не прервётся в веках; имя этого воина осталось потомкам и достигнет потомков. Говорят, что если бы он сробел, ему не только отказали бы от пайка[302]. Не только. Он испытал бы позор при жизни, на его долю остались бы поношения после его смерти. Таков путь воина, о котором нужно хорошенько поразмыслить.

Потом выехали, поравняв удила коней, житель провинции Хитати Сэки-но Дзиро и жители провинции Каи Сибоми-но Горо и Сибоми-но Рокуро. Тамэтомо вложил в тетиву обычную стрелу «узкий мыс», прицелился и выпустил её в Сибоми-но Горо, который ехал впереди, желая перебить ему шейную кость. Сибоми быстро глянул и дёрнул головой, уклоняясь от стрелы, — чего же здесь стыдиться?!

Хотя стрела и прошла чуть выше, она слева направо пронзила пластины, свисавшие от шлема вниз. Горо враз полетел вверх тормашками, ибо он встретился с опытнейшим бойцом. Ему снесли голову, не вытаскивая стрелу, так что голова на плечах и шлем дальше могли удержаться только за счёт стрелы.

Хатиро посмотрел снова: ему понравилась мощь собственной стрелы. Увидев это, Сэки-но Дзиро, как подстреленный воробей, весь дрожа, спрыгнул с коня, толчком повалил его и, рассчитывая, что стрела угодит в живот коню, опрометью бросился бежать. После этого Нэнои-но Дайята, житель провинции Синано, выдвинулся вперёд со словами:

— Что касается воинского лагеря, то разрушил его человек со звезды Разрушения Войска[303]. Снесите же, сломайте эти ворота, ратники!