Глава опщины не стал публично называть кандидата в гонцы. Дорога предстояла длинная, кружная, полная неожиданностей. Он давно обдумал этот план и связал его с конкретными лицами. Вернувшись в усадьбу, Вук распорядился об ужине на четверых, послал мальчишку оповестить приглашаемых и обмылся в источнике над расщелиной.
В урочный час собрались за поздней трапезой при керосиновой лампе у стола, накрытого в кабинете жупана, сам хозяин, супруги Аленниковы и молчаливая женщина, лет под пятьдесят. В Плужине она появилась недавно. Днями Вук ездил за ней на одноколке в Никшич. Лицо её ещё было красиво, но жёсткое, властное выражение делало его непривлекательным.
Когда утолили голод, хозяин приступил к главному: «Утром одна дама с паспортом некой русской дворянки, в сопровождении компаньонки, покинет селение. Весь маршрут, конечный пункт, план действий, пароли, темы разговоров при встречах с определёнными лицами – у дамы и компаньонки в головах. Инструкция на обратный путь будет вручена им в конечном пункте. Оттуда с ними должен возвратиться человек, которого ждут в Плужине».
По лицам женщин видно было, что они в курсе дела, а этот разговор затеян ради Иво-Николая. Русский соображал быстро: «Если я правильно понимаю, облик дворянки примет Десанка?» – Иво развёл руками: «Лучшей кандидатуры не нашлось. Придётся вам на некоторое время расстаться. Что поделаешь – война. Каждый должен исполнить свой долг. Я долго колебался, прежде чем поставить вас в известность. Но ведь любая легенда, объясняющая исчезновение вашей жены, вызвала бы у вас подозрение. Вы стали бы выяснять истину. Лишний шум, лишние разговоры. Лучше уж правда. Повторяю, вы обязаны молчать. Любое неосторожное слово – и рушится дело. Лично для вас это может обернуться потерей близкого человека. У нас много врагов. Они ухватятся за любую возможность навредить нам». – «Понимаю. Я клянусь…», – только и ответил бывший дипломат. В глазах его накапливались слёзы.