Сказания древа КОРЪ

Ворота Старопивской общины затворниц были раскрыты. Десанка спросила у послушницы о Каракориче по имени Иво. Девушка отвела посетительницу к старшей сестре. Та, выслушав просьбу, порылась в ящике стола, извлекла сложенный вчетверо лист писчей бумаги: «Вы Аленникова?» – «Да, это я».

Письмо, написанное рукой мужа, Десанка прочла во дворе, устроившись в кресле, высеченном из цельного камня. Николай писал, что его опознал Тимощук, который появился в лечебнице, чтобы забрать однополчан. « С начала войны он у коммунистов. Тоже был в бегах, из-за нас с тобой. Увидел, в каком я состоянии, остался в обители, пока меняя не поставили на ноги. За эти дни вернул мне веру в партию большевиков. Мы оба виноваты перед ней. Надеемся вместе с югославскими товарищами заслужить прощение самоотверженной борьбой с фашизмом. Москва справедливо оценит. Сталин мудр. Мы вновь заживём в Советской России как уважаемые люди ».

Письмо дочитано. Никаких особых ощущений оно не вызвало. Ушёл воевать? Удачи ему! Задумавшись, Десанка не сразу почувствовала, что не одна. Чьё-то тихое дыхание заставило её вскинуть голову. Рядом остановилась очень старая, высохшая инокиня во всём чёрном. Лицо её, слабо тронутое морщинами, казалось выточенным из куска мела, не живым. Но глаза! Бездна ощущений! Десанка поняла, кто перед ней, поднялась и сложила руки по православному обычаю.

Мать Арсения благословила. Храня обет молчания, она не промолвила ни слова, но глаза её говорили: ты нашей крови, я знаю; ты потеряла дом, оставайся пока здесь. Сопровождающая настоятельницу черница также понимала старицу без слов. «Ждите меня здесь. Я устрою вас».

С того дня Десанка стала обживать предоставленную ей каморку при лазарете.

В мае 1942 года сорокалетняя женщина впервые в жизни родила. Девочку назвала Александрой. В честь отца. Ему не суждено было узнать об этом. В декабре сорок первого года германский эсминец потопил в Бискайском заливе британскую подлодку, следовавшую в Адриатическое море. В списке пропавших без вести был упомянут Александр Негош.

Николай Аленников сложил голову в последние дни войны. Этим он очень подвёл Тимощука, который рассчитывал заслужить прощение родины, заманив консула домой. Пришлось бывшему шофёру представительства вновь растворяться среди гостеприимного народа. На этот раз навсегда.

Глава VI. Добровольцы

С того дня, когда Десанка Аленникова покинула с мужем Москву, ни одной вещи, достойной особого внимания, восхищения покупателя не вышло из рук Корнина. Он не унизился до небрежности работе, ни разу фабричный приёмщик не забраковал изделие с пометкой на прикрепляемой бирке «ПК». Но пошёл с его рабочего стола «вал» просто хорошего качества, даже отличного – безупречные вещи-близнецы. Поклонники «золотого мастера», которые часто приезжали на Кривой переулок издалека, чтобы сделать индивидуальный заказ, были разочарованы. Постоянные покупатели всё чаще останавливали свой выбор на работе иных мастеров. Но Корнин остался безучастным к мнению завсегдатаев кожгалантерейных лавок. Что ему слава на языках безликих клиентов, если труд его не может оценить та, которую он, не вдаваясь в причины, избрал главной оценщицей, мнением которой дорожил!