Сказания о Дьяволе согласно народным верованиям. Свидетельства, собранные Клодом Сеньолем

В источник около церкви Богоматери в Трегурэн-ан-Эдерн (Финистер) роняют по очереди три булавки из корсажа, каждый раз при этом крестясь.

Удивительный обряд, который практикуется в Сен-Иго (Кот-дю-Нор) основан на сходной идее: паломница осушает бассейн у источника своей миской, возвращается в церковь, читает молитву с четками и затем возвращается домой. По мере того, как бассейн заполняется, грудь женщины наливается превосходным молоком.

Источник Младенцев, в Сосе, находящийся в гроте, выступы которого напоминают женские груди, обладают способностью давать молоко кормящим матерям, которым его не хватает. Одной бутылки воды, унесенной с собой после произвольного подношения, а также истовой молитвы Деве Марии достаточно для получения желаемого результата.

Во многих местах Бретани, как в кельтской части, так и в части французской, рассказывают для того, чтоб у матери появилось молоко, в доказательство эффективности святых источников, о злоключениях мужчин, у которых, когда они выполнили у источников те самые ритуалы, что и женщины, тоже начала набухать грудь.

ИСТОЧНИКИ

Круг Первый ЗНАКОМЬТЕСЬ: ДЬЯВОЛ

Дьявол в человеке

I. ЧЕЛОВЕК, ШЕДШИЙ ЗА КОБЫЛОЙ

Claude Seignolle. Le Diable dans la tradition populaire (de Guyenne). Edition G.P. Maisonneuve, Besson et Chantemerle, succ., Paris 1959 (далее — D.t.p.).

Ниже я приведу Предисловие к этой книге:

Настоящий сборник — это попытка воссоздать жизнь дьявола согласно народным преданиям и верованиям Гиенны.

До настоящего момента в области фольклористики — единственно интересующей нас, — материалы «дьяволиады» обильно публиковали местные, региональные исследователи, но при этом ни у кого из них не оказалось достаточного материала, чтобы посвятить этому целую книгу. В таком виде, разбросанные в сотнях монографий, отдельные деяния Сатаны теряют ту ценность, которую им может придать только их соединение воедино.

С целью заполнить эту лакуну я и провел, по совету А. ван Женнепа, увы, покойного, данное исследование в своей родной провинции, собирая сказания — естественно, крестьянские по происхождению, с налетом простоты, даже наивности, но свободные от всякой литературной мишуры.

Рассказчики, чьи имена приведены в конце работы, — люди столь различные по происхождению и по выражениям, ими используемым, что неудивительно, что нам приходится констатировать многочисленные «стилистические прыжки», которые мне было бы легко сгладить, унифицировав тон повествования, но это значило бы навсегда развеять в воздухе еще заметный запах прошлого — проникнуть в которое иногда невозможно — и разрушить смысл, а также налет древности, присущий настоящей работе.

Эти рассказы, приведенные здесь почти без обработки, свидетельствуют о кипучем источнике коллективного воображения. Они часто носят на себе отпечаток личности их последнего рассказчика, кроме того, некоторые версии кратки и сжаты, в то время как другие — развернуты и приукрашены.

Как и все деревенские дьяволы, Гиеннский скорее заслуживает того, чтоб его пожалели, нежели боялись, и его народная наивность несомненно заставляет простить ему его теологические грехи (Эйзи-де-Тайак, август 1959 г.).

* * *