Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля

Но Тмутаракань недолго оставалась без князей. На следующий год в нее явились и изгнали Ратибора Давид, сын покойного князя Игоря Ярославовича, и Володарь, один из трех сыновей князя Ростислава Владимировича, отравленного в Тмутаракани корсунским греком в 1066 году.

Однако и этим двум князьям удалось недолго посидеть в Тмутаракани. После двух лет заточения на острове Родос, в 1080 году, Олегу посчастливилось бежать; он подступил к Тмутаракани и при помощи приведенных с собой людей овладел ею; затем, казнив всех, кого мог захватить из лиц, причастных к убийству брата Романа, предложил Давиду и Володарю выйти из Тмутаракани. Они должны были думать опять, как бы достать себе волостей.

Одновременно с описываемыми происшествиями в Тмутаракани не давал покою Всеволоду и неугомонный Всеслав Полоцкий. Он неожиданно появился под Смоленском и стал выжигать все вокруг крепости и города. Сидевший в Чернигове Владимир Мономах спешно двинулся против него с конным отрядом, причем для большей быстроты движения каждый всадник имел в поводу вторую лошадь для перемены. Проскакав таким образом одвуконь в кратчайший срок 400 верст, которые отделяют Чернигов от Смоленска, Мономаху все же не удалось захватить Всеслава; этот чародей успел уже скрыться.

Тогда Мономах пошел по его следам в Полоцкую волость и повоевал ее. Вскоре затем он еще раз ходил в земли Всеслава; овладел нечаянно Минском и захватил всех жителей и скот.

Князья-изгои продолжали между тем искать себе волостей. После своей высылки из Тмутаракани Олегом Святославовичем Володарь отправился в Русскую землю и поселился во Владимире-Волынском у Ярополка Изяславовича, в доме которого, по-видимому, воспитывались и его братья – Рюрик и Василько. Вскоре после этого молодые Ростиславовичи, пользуясь отсутствием дяди Ярополка, бежали от него, а затем, собрав дружину, вернулись во Владимир и силой овладели городом. Тогда Всеволод, оскорбленный этим захватом, двинул против Ростиславовичей сына своего Мономаха, который быстро изгнал их и опять посадил во Владимире Ярополка. Однако Всеволод вскоре примирился с Ростиславовичами и дал им Червенские города.

Другой изгой, высланный Олегом Святославовичем из Тмутаракани, Давид Игоревич, двинулся с собранной дружиною к низовьям Днепра и, занявши Олешье, стал отнимать у греческих купцов, ходивших по великому водному пути, все товары; так как от греческой торговли во многом зависело богатство и значение Киева, то Всеволод, чтобы прекратить эту остановку торговли, вынужден был также примириться с Давидом, причем дал ему в волость Дорогобуж на Волыни.

Но Дорогобуж до этого входил в состав владений Ярополка Изяславовича; поэтому, в отдаче его Давиду Игоревичу, Ярополк, по наущению злых советников, как говорит летопись, увидел себе обиду и стал собирать против дяди Всеволода войско.

Проведав про это, Всеволод сейчас же послал против восставшего племянника своего неутомимого сына Владимира Мономаха, и Ярополк поспешил бежать в Польшу. Занявши Луцк, Мономах захватил здесь мать, жену, дружину и все именье Ярополка; во Владимире же Волынском посадил Давида Игоревича. Тогда Ярополк стал искать со Всеволодом мира, который вскоре и состоялся, конечно, в силу прежних долголетних дружеских отношений.

Вернувшись во Владимир, Ярополк прожил, однако, недолго; во время поездки своей в городок Звенигород он был убит каким-то человеком по имени Нерадец, который затем скрылся и нашел приют у одного из Ростиславовичей – Рюрика, сидевшего в Перемышле. По чьему наущению был убит Ярополк, осталось невыясненным, но подозрение падало на Рюрика Ростиславовича, хотя это могло быть и делом рук Давида Игоревича, человека, как мы увидим впоследствии, с весьма темной душой, которому, конечно, было невыгодно возвращение Ярополка во Владимир, где Давида посадил Мономах во время бегства Ярополка в Польшу.

Пользуясь усобицами русских князей, половцы беззастенчиво грабили наши пограничные области, и по обоим берегам Днепра постоянно дымились села, обращаемые ими в пепел. Видя это, младший из Ростиславовичей, Василько, наследовавший после смерти брата Рюрика Перемышль, уговорил в 1092 году половцев оставить на время нашу землю и пойти воевать Польшу, где в это время так же, как и у нас, шла жестокая внутренняя смута.