Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля

Как мы видели, новгородцы призвали, после отъезда Мстислава, его зятя Ярослава, который должен был, по-видимому, удовлетворить желаниям всех сторон. Но скоро новгородцы убедились, что они жестоко ошиблись. Этот Ярослав, выросший в понятиях отца своего Всеволода Суздальского, не мог примириться с новгородскими порядками, тем более что своим нравом он во многом походил на пращура своего Ярослава Мудрого и был таким же страстным и неукротимым, как и он. Прибыв в Новгород, он сейчас же схватил и заковал двух знатнейших бояр и заточил их в своем городе Твери. Скоро поднялись обычные городские крамолы и убийства. Ярославу показалось это нестерпимым, и он, удалившись в Торжок, или Новый Торг, стал здесь княжить, а в Новгород послал посадника. По-видимому, он хотел сделать то же, что сделали его дядя Андрей Боголюбский и отец Всеволод, то есть, покинув старый город с его вечем и крамолами, возвеличить новый – мизинный.

При этом казалось, что сама судьба благоприятствовала Ярославу, так как мороз побил весь хлеб в Новгородской области, и только на Торжке все было цело. Чтобы сильнее надавить на Новгород, Ярослав не велел пускать туда ни одного воза хлеба с низовой земли. Вследствие этого в Новгороде скоро начался голод, и к Ярославу прибыли трое посланных бояр – просить его приехать к ним опять. Но он ничего не ответил, а посланных задержал.

Голод между тем быстро усиливался и достиг такой степени, что за кусок хлеба стали продавать детей; люди умирали на улицах, и собаки не успевали их съедать. Тогда новгородцы опять послали к Ярославу двух бояр, но он опять их задержал и приказал только привезти себе из Новгорода жену свою. Наконец, новгородцы послали ему еще раз сказать: «Ступай в свою вотчину, к Святой Софии, а не едешь, так скажи прямо». Но Ярославу, конечно, этого было мало. Он решил вовсе сломить своей железной волей все новгородские порядки и смилостивиться, разумеется, только тогда, когда город отдастся по всей его воле, а потому, не давая ответа, опять задержал посланных и всех гостей новгородских. «И были в Новгороде, – говорит летописец, – печаль и вопль».

Тут опять на спасение новгородцев неожиданно явился Мстислав. Узнав, какие дела творятся в дорогом его сердцу городе, он немедленно бросил юг, прибыл к Святой Софии, схватил посадника, поставленного Ярославом, перековал его людей, въехал на Ярославов двор, поцеловал крест Великому Новгороду и объявил: «Либо возвращу новгородских мужей и новгородские волости, либо голову свою сложу за Великий Новгород». – «На жизнь и на смерть готовы с тобой!» – восторженно отвечали до слез растроганные новгородцы. Затем он послал доверенного священника сказать Ярославу: «Сын мой, кланяюсь тебе, отпусти мужей и гостей новгородских. Уйди из Нового Торга и возьми со мною любовь!»

Но Ярослав был не из таких, чтобы уступать. Он не только отпустил посла тестя без мира, но приказал еще схватить всех новгородцев, бывших в Торжке, в числе до двух тысяч человек, заковал их и разместил по своим городам, а имение и лошадей раздал дружине.

Известие об этом вызвало опять сильнейшую печаль и уныние в Новгороде. Один только мужественный Мстислав не пал духом. Он велел звонить в вечевой колокол и когда народ собрался, то объявил ему: «Идем, братия, поищем мужей своих, вернем волости ваши! Да не будет Новый Торг Великим Новгородом, ни Новгород Торжком! Где Святая София, тут и Новгород; и в силе Бог, и мале Бог да правда!»

Затем Мстислав быстро собрался в поход и выступил 1 марта 1216 года, направляясь озером Селигер к Зубцову на Волге, городу, принадлежавшему Ярославу. При этом тотчас же обнаружилось, как велика была рознь и вражда среди новгородцев: несмотря на то что все целовали крест Мстиславу, уже на второй день похода четыре человека побежали к Ярославу. Новгородцы шли в поход не одни; к ним присоединились псковичи с братом Мстислава Владимиром и смоляне с двоюродным племянником Мстислава Владимиром Рюриковичем.

Взявши Зубцов, Удалой еще раз послал к Ярославу с мирными предложениями, но тот отвечал тестю: «Мира не хочу: пошли, так ступайте; на одного вашего придется сто наших». Тогда Мстислав пошел дальше. Князья Псковский и Смоленский советовали ему идти на Торжок, но он вместо того, чтобы воевать в своей Новгородской области, справедливо и благоразумно положил идти прямо к Переяславлю-Залесскому, в середину владений великого князя Юрия Суздальского, союзника Ярослава, причем Мстислав рассчитывал сблизиться также с Константином Ростовским и привлечь его на свою сторону, так как, конечно, знал о худом мире между старшими братьями Всеволодовичами.