Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля

Действительно, благодаря принятым Александром решительным мерам хан удовольствовался его объяснениями и уведомлением, что новгородцы решили покориться новым владыкам Русской земли, и хотя затем прошел слух, приведший всех в ужас, что на Новгород идут грозные полчища татар, сюда на самом деле прибыло в 1259 году только два татарских чиновника со своими семьями и с подручными людьми для переписи и сбора дани.

Скоро, однако, новгородцы, не привыкшие к наглости татар, возмутились опять, и перепуганные ханские посланные стали просить у Александра охраны. Он немедленно приставил к ним сына посадника и боярских детей, которые стерегли их день и ночь, но мятеж все-таки не утихал. Тогда Александр прибегнул к последнему средству: он выехал вместе с татарскими сборщиками из города и объявил, что предает его гневу хана, а сам навсегда едет во Владимир. Это наконец подействовало, и народ согласился принять переписчиков. Татары ездили из улицы в улицу и всех переписывали. И безмолвие, и скорбь царили в гордом городе.

После благополучного отъезда из Новгорода нагруженных данью татар отбыл из него и Александр, оставив здесь своего сына Димитрия. Он отправился прежде всего в Ростов – отдохнуть от своих тяжких трудов; здесь, в Ростове, проживала всеми глубокочтимая княгиня Мария Михайловна, дочь замученного в Орде Михаила Черниговского и вдова замученного же в Шернском лесу Василька Константиновича. Ее сыновья Борис и Глеб были очень преданы Александру и более других понимали его. В Ростове же он должен был встретиться с епископом Кириллом. Из Ростова Александр отбыл к себе во Владимир на Клязьме, где он продолжал усердно заниматься делами своего великого княжества и укреплением дружеских отношений с Ордою. Он постоянно отправлял туда огромные деньги для выкупа пленных и на подарки ханским чиновникам.

В 1261 году ему удалось устроить в Орде большое дело: ему разрешили учредить православную епархию в самой ханской столице – Сарае, что, конечно, было великим утешением для многочисленных русских пленников.

Первым сарайским епископом был преосвященный Митрофан; и, несомненно, как ему, так и митрополиту Кириллу, самоотверженно лично ездившему в Орду, русские люди были обязаны тем, что святая наша вера начала скоро пользоваться величайшим уважением среди татар; некоторые ханши стали исповедовать христианство, а племянник хана Берке даже тайно бежал в Ростов, крестился здесь, причем был наречен Петром и впоследствии за свою праведную жизнь был причтен к лику святых.

Сравнительно спокойная жизнь Александра во Владимире продолжалась недолго. В 1262 году в наших пределах появились новые пришельцы. То были «бессермены» – мусульманские и жидовские купцы из Средней Азии, которые откупили у татар право собирать дань с Русской земли и стали собирать ее так, что и до сих пор слово «басурман» считается бранным. Эти проклятые бессермены особенно хитро опутывали неопытных людей громадными ростами, или процентами, за невнесенную вовремя дань и затем в большом количестве продавали своих должников. Наконец русские люди не выдержали и во многих городах стали при звуках вечевых колоколов изгонять бессермен, причем некоторых и убивали; убит был тогда также и отступник монах Зосима, перешедший в магометанство и утеснявший православный народ; тело его было брошено на съедение псам.

Конечно, эта расправа с бессерменами должна была вызвать сильнейшее негодование в Орде.

Александр в это время готовился выступить против ливонских рыцарей, но, узнав об избиении бессермен, поручил вести войска против немцев сыну своему Димитрию, который скоро взял приступом Юрьев и заключил с немцами выгодный мир; сам же он решил ехать в Орду, отклонить от Русской земли новое вражеское нашествие за изгнание бессермен.

Несомненно, он ехал туда почти на верную смерть, так как хан Берке, получив известие об избиении бессермен, пришел в ярость и решил двинуть в наши пределы 300 тысяч своих войск, собранных для похода в Персию.

Однако милосердный Господь помог Александру и на этот раз спасти свою Родину от гибели. В Волжской, или Кипчакской, Орде происходили в это время великие несогласия. Один из главных татарских воевод – Ногай – отложился от хана и образовал независимую Орду на берегах Черного моря, после чего вступил в союз с греческим императором Михаилом Палеологом, который в 1261 году изгнал латинян из Царьграда и восстановил Византийскую империю; этот Палеолог, вступив в союз с Ногаем, не устыдился выдать за него свою дочь.

Что же касается хана Берке, то он внезапно умер, и Александр, прожив около года в Орде, повел дело с новым ханом Менгу-Тимуром так искусно, что последний не только простил мятеж против бессермен, но и освободил русских от обязанности давать свои войска для участия в походах татар, чего настоятельно требовал хан Берке.

Эта четвертая поездка в Орду была последним земным подвигом Александра.