Сказания о земле Русской. От начала времен до Куликова поля

Летом 1380 года он собрал огромнейшее войско и, перейдя Волгу, стал кочевать при устье реки Воронеж. Тут были татары, половцы, черкесы, бессермены, ясы, кавказские жиды, армяне, крымские генуэзцы и представители многих других народов.

Олег Рязанский не надеялся на свою силу и, сохраняя себя, должен был, конечно, или искать благоволения Мамая, или же стать заодно с великим князем Московским; он избрал первое, и, очевидно, потому, что Мамай стоял уже на его границах, а Олег еще недавно дважды испытал, что значит нашествие даже незначительных татарских отрядов.

Дав знать Димитрию о приготовлениях Мамая, Олег вместе с тем вошел в тайные переговоры с татарами, а также и с Ягайлой Литовским.

Олег с Ягайлой, по-видимому, были вполне уверены, что Димитрий не отважится вступить в бой, а убежит на север – в Новгород или на Двину; они же, ублаготворив Мамая богатыми дарами, разделят всю северо-восточную Русь надвое: одна сторона отойдет к Литве, а другая – к Рязани.

Для Москвы такой союз был в действительности грозен; с такой тройной силою ей еще не приходилось бороться.

Но Димитрий и не думал никуда бежать. Он давно уже сам готовился к страшной, но славной борьбе со всей татарской силой; рассылая повсюду гонцов, он с великой любовью и со многим смирением стал призывать русских князей на общее и святое дело, приказав в то же время укреплять пограничные города – Коломну, Тулу и другие; сам же, готовясь на подвиг, по обычаю благочестивых своих предков, прибег к молитве и покаянию.

Между тем в Москву приехали послы от Мамая и потребовали такого же выхода (дани), который Русь платила при Узбеке. На собранной великим князем Боярской думе, где присутствовало и духовенство, решено было послать ту дань, которая была установлена при последней поездке Димитрия в Орду; вместе с тем по совету митрополита Киприана был послан к Мамаю Захар Тютчев с особыми богатыми дарами, чтобы поближе разведать о его намерениях.

Скоро Тютчев донес, что к татарам примкнули Олег Рязанский и Ягайло. Донесение это было получено Димитрием на пиру у боярина Николая Васильевича Вельяминова, брата казненного Ивана. Конечно, оно ничуть не поколебало бодрости Димитрия, который, несомненно, заранее предвидел возможность такого союза Литвы и Рязани с татарами. Он только ускорил сборы войска и решил, как и всегда решали его славные предки, самому выйти навстречу Мамаю в степи, с тем чтобы быстротой действий предупредить своих противников и не дать им возможности соединиться.

Вместе с тем Димитрий выслал вперед «крепкую сторожу» – сильный конный разведочный отряд, под начальством Родиона Ржевского, Андрея Волосатого и Василия Тупика; им приказано было подойти под самую Орду, чтобы «добыть языка», то есть захватить пленных. Вслед за первой была отправлена и вторая сторожа, под начальством Климента Поленина, Ивана Свяслова и Григория Судока. Скоро Димитрий получил от своих разведчиков известие, что Мамай, несомненно, идет на Москву со всею Ордою, но что не спешит, ожидая, с одной стороны, уборки хлебов, чтобы ими воспользоваться для прокормления своих войск, а с другой стороны – и подхода Ягайлы.

Конечно, это известие только заставило Димитрия еще более ускорить свои сборы. Тем войскам, которые не успели прийти в Москву, велено было следовать прямо в Коломну, где сбор областным полкам был назначен на 15 августа, к Успеньеву дню.

Сам же Димитрий, вместе с братом Владимиром Андреевичем и боярами, отправился помолиться Живоначальной Троице, в храм святого Сергия, и принять его благословение. Святой Сергий не только благословил его на предстоящий великий подвиг, но и предсказал за трапезой конечное запустение и погубление Мамаю, а Димитрию помощь небесных сил и милость и славу. Кроме того, святой Сергий отпустил с ним двух иноков-богатырей – Александра Пересвета, бывшего в миру брянским боярином, и Ослябю – и дал каждому из них схиму с нашитым крестом, чтобы возлагать ее поверх шлема.

Отпуская Димитрия, Сергий вновь сказал ему: «Господь Бог будет тебе помощник и защитник; Он победит и низложит твоих супостатов и прославит тебя». Вещие слова преподобного наполнили радостью и надеждою сердце великого князя.

Между тем русское воинство стекалось со всех сторон.

Явились полки и дружины – ростовские, белозерские, ярославские, владимирские, суздальские, переяславские, костромские, муромские, димитровские, можайские, звенигородские, серпуховские; пришла рать и от тверского князя с племянником его Иваном Холмским; наконец, должны были подойти полки нижегородские, а также верные союзники московского князя, сыновья Ольгерда и братья Ягайлы – Андрей Полоцкий, сидевший тогда во Пскове, и Димитрий Корибут Брянский; ожидались и некоторые другие отряды.