Сказания умирающей Земли. Том II

Вскоре над морем опять появился призрачный город; сегодня вечером там справляли какой-то особый праздник. Фейерверки расцветали в небе чудесными сложными соцветиями: ажурными переплетениями хвостов золотистых шутих, красными, зелеными, синими и серебряными звездными взрывами. По бульвару шествовал парад: призрачные девы в радужных платьях, призрачные музыканты в просторных плащах и шароварах, танцующие и кувыркающиеся призрачные арлекины. Несколько часов над водой неслись звуки многолюдного веселья, и Кугель зашел по колено в воду, пожирая глазами празднество, пока оно не затихло, после чего чудесный город померк. Опустив голову, Кугель вернулся на берег вместе со своими спутниками.

На следующий день все четверо уже ослабели от голода и жажды. Кугель сипло пробормотал: «Нужно идти дальше!» Гарстанг кивнул и через силу заставил себя призвать: «К святилищу! К святилищу Гильфига!»

Субукьюль кивнул. Его некогда пухлые щеки стали впалыми, помутневшие глаза будто затянулись пленкой: «Да, – прохрипел он. – Мы отдохнули – пора идти».

Казмайр тоже тупо кивнул: «К святилищу!»

Но никто из них никуда не пошел. Кугель взобрался на низкий береговой откос и уселся ждать наступления ночи. Взглянув направо, он увидел человеческий скелет, покоившийся в позе, сходной с его собственной. Вздрогнув, Кугель повернулся налево – там тоже оказался скелет, хотя он уже рассыпался под воздействием Солнца и ветра; дальше лежал еще один – уже не более чем горстка костей.

Кугель вскочил и, пошатываясь, побежал к другим. «Скорее! – кричал он. – Пока у нас еще остались какие-то силы, идем на юг! Скорее, здесь мы все погибнем – как те, чьи кости лежат вокруг!»

«Да-да! – пробормотал Гарстанг. – К святилищу!» Он заставил себя подняться на ноги. «Идем! – позвал он других. – На юг!»

Субукьюль смог подняться, но Казмайр, попытавшись встать, снова опустился на песок. «Я останусь здесь, – вздохнув, сказал он. – Когда вы найдете святилище и будете молиться Гильфигу, заступитесь за меня. Объясните ему, что чары возобладали над моим изможденным телом».

Гарстанг хотел задержаться и уговаривать Казмайра, но Кугель указал ему на Солнце, опускавшееся к горизонту: «Если мы дождемся темноты, нам конец! Завтра уже не останется никаких сил».

Субукьюль взял Гарстанга под руку: «Нужно идти, пока не стемнело».

Гарстанг в последний раз обернулся к Казмайру: «Друг мой, товарищ мой! Соберись с силами! Мы вместе шли сюда из долины Фольгуса, спускались на плоту по Скамандеру, пересекли кошмарную пустыню! Неужели нам суждено расстаться прежде, чем мы найдем святилище?»

«Пойдем – к святилищу!» – прохрипел Кугель.

Но Казмайр отвернулся. Кугель и Субукьюль повели Гарстанга под руки по берегу – слезы катились по иссохшим, морщинистым щекам предводителя паломников. Пока они волочили ноги по песку, они все время старались не смотреть на зеркально гладкое море.

Древнее Солнце зашло, развернув в небе веер сумрачной зари. Разбросанные хлопья перистых облаков горели безмятежно-желтым огнем на фоне странного, коричнево-бронзового неба. Скоро появился призрачный город. Никогда еще он не казался столь величественным; шпили его минаретов лучились отражениями заката. По набережной прогуливались юноши и девушки, украсившие прически цветами – иногда они задерживались, чтобы взглянуть на три фигуры, бредущие по пляжу. Закат померк; город осветился туманно-белыми огнями, по воде понеслись звуки музыки. Еще долго эти звуки сопровождали трех паломников, но становились все тише и наконец смолкли. На западе простиралось только гладкое море, отражавшее последние отсветы, янтарные и глухо-оранжевые.

Примерно в это время путникам повстречался ручей со свежей холодной водой; неподалеку росли ягоды и дикие сливы. Здесь они остановились на ночлег. Утром Кугелю удалось поймать рыбу и собрать на пляже нескольких крабов. Подкрепившись, трое снова пошли на юг, постоянно глядя вперед в поисках святилища; к этому времени Кугель уже почти ожидал, что оно появится – настолько напряженным было ожидание Гарстанга и Субукьюля. На самом деле, однако, по мере того, как день проходил за днем, первым стал отчаиваться Субукьюль – он стал сомневаться в правдивости указаний Гильфига и, по существу, в добродетели Гильфига как такового: «Ради чего мы совершили весь этот тяжкий путь? Разве Гильфиг сомневается в нашем благочестии? Безусловно, мы подтвердили бы его, совершив обряд очищения у Черного обелиска – зачем было посылать нас так далеко?»

«Пути Гильфига неисповедимы, – отозвался Гарстанг. – У нас за спиной – долгий путь, остается только идти дальше и дальше».

Субукьюль внезапно остановился, глядя назад, на цепочку следов, оставленную ими на песке: «Вот что я предлагаю. Здесь, на этом месте, мы возведем алтарь из камней – это и будет наше святилище. Здесь мы совершим обряды. Выполнив таким образом требование Гильфига, мы вернемся на север, в деревню, где поселились наши спутники. Там, если повезет, мы поймаем сбежавших животных, пополним наши запасы и – опять же, если повезет – вернемся через пустыню в Эрзе-Дамат».