Сказания умирающей Земли. Том III

«Мой рассказ не займет много времени, хотя сначала я должен упомянуть о Великом Мофоламе позднего восемнадцатого эона. Архичародей Моэль Лель-Лайо обитал во дворце, вырезанном из цельной глыбы лунного камня. Даже в наши дни, прогуливаясь по равнине Серых Теней, можно найти пару его осколков. Занимаясь раскопками древних склепов, я нашел камбентовый ларец, содержавший три статуэтки из растрескавшейся, выцветшей, покрытой пылью тысячелетий слоновой кости – каждая высотой не больше пальца. Я взял эти фигурки к себе в усадьбу и хотел промыть их, но они впитывали всю льющуюся на них воду. В конце концов я опустил их в бассейн, чтобы они успели вымокнуть за ночь. Наутро я обнаружил трех девиц, находящихся теперь на борту вашего судна. Я присвоил им имена Сущь, Скася и Рлысь в честь Трацинтийских граций и попробовал научить их говорить. Но они ни разу не издали ни звука – даже между собой они не обмениваются ни словом.

Причудливые, неизъяснимо привлекательные существа! Я мог бы описывать их поведение часами… Я называю их «мимами», потому что время от времени на них находит особое настроение: они начинают вставать в позы, красоваться и подражать сотням всевозможных телодвижений, устраивая целые представления, смысл которых для меня непостижим. Я научился позволять им поступать по-своему, а за это они позволяют мне их содержать».

«Все это замечательно, – кивнул Кугель. – Но отныне мимам позднего восемнадцатого эона предстоит столкнуться с современной реальностью, олицетворенной моей персоной. Предупреждаю вас: вполне возможно, что мне придется выгнать их из каюты, прибегнув к насилию!»

Доктор Лаланке скорбно пожал плечами: «Не сомневаюсь, что при этом вы постараетесь соблюдать всю возможную осторожность. Что вы намерены сделать?»

«Для предварительных размышлений не осталось времени!» – Кугель решительно направился к двери капитанской каюты и распахнул ее. Три девицы, как прежде, сидели на койке, рассматривая Кугеля с бесстрастным любопытством.

Кугель сделал шаг в сторону и указал на открытую дверь: «Вставайте и уходите! Сейчас же! Вон отсюда! Мне пора прилечь и отдохнуть».

Ни одна из девиц не пошевелилась. Кугель подошел к ним и взял за предплечье крайнюю правую. Помещение тут же наполнилось стремительным движением – Кугель и опомниться не успел, как вылетел из каюты головой вперед.

Разъяренный, Кугель снова забежал внутрь и попытался схватить ближайшую из трех девушек. Сохраняя самое серьезное и спокойное выражение лица, она ускользнула от его хватки, и снова каюту заполнил вихрь фигур, подобный трепещущему танцу теней на стенах и на потолке. Наконец Кугелю удалось схватить одну из девиц сзади и вынести ее на палубу. Он тут же ощутил сильный толчок в спину; ему пришлось отпустить пленницу, чтобы удержаться на ногах, и вынесенная из каюты девица сразу вернулась внутрь.

Помимо доктора Лаланке, за происходящим уже наблюдали другие пассажиры. Они смеялись, обмениваясь шутливыми замечаниями; во всеобщей забаве не участвовала только Ниссифера. Доктор Лаланке наставительно произнес, подтверждая собственные наблюдения: «Видите, что происходит? Чем грубее с ними обращаются, тем решительнее они сопротивляются».

«Рано или поздно им захочется есть, и они выйдут, – процедил сквозь зубы Кугель. – А тогда мы посмотрим, кто останется на палубе».

Доктор Лаланке покачал головой: «Не слишком на это надейтесь. Они редко и мало едят – лишь время от времени соглашаются закусить кусочками фруктов или пирожных, запивая глотком вина».

«Постыдитесь, Кугель! – вмешалась Эрмольда. – Неужели вы намерены обречь на голодовку трех несчастных девушек, и так уже бледных и тощих?»

«Если им не нравится голодать, пусть выходят из моей каюты!»

Экклезиарх поднял поразительно длинный, белый и костлявый указательный палец с желтым морщинистым ногтем: «Кугель, вы заботитесь о своих удобствах так, словно вы – нежная оранжерейная орхидея. Почему бы, хотя бы раз в жизни, не восстать против тирании физиологических нужд? Могу предоставить вам трактат, посвященный этому вопросу».

Клиссум произнес: «В конечном счете невозможно не придти к выводу, что вам следует уделять удобствам пассажиров больше внимания, чем своим собственным. Кроме того, не забывайте, что Вармус гарантировал нам ежедневный обед из пяти или шести аппетитных блюд. Солонце давно взошло – вам пора по меньшей мере заняться приготовлением полдника».

Когда Кугель обрел, наконец, дар речи, он сказал: «Если Вармус предоставил вам такие гарантии, пусть Вармус и занимается приготовлением блюд».

Перрукиль начал возмущаться, но Кугель был неумолим: «Мои проблемы имеют для меня первостепенное значение!»

«В таком случае, что нам делать?» – вопросил Перрукиль.

Кугель указал на планширь: «Спуститесь по тросу и пожалуйтесь Вармусу! Так или иначе, меня больше не беспокойте».

Перрукиль промаршировал к бушприту и поднял крик.

Вармус повернул к нему большое круглое лицо: «В чем проблема?»

«Проблема в Кугеле. И она требует безотлагательного решения».