Сказания Умирающей Земли: Волшебник Мазериан; Пройдоха Кугель

— Моих родителей съели гауны. Всю жизнь я прожила с братом отца. Он — скучный и противный самодур.

Юлан Дор отвернулся — и тут же увидел желтый купол. Таких куполов больше нигде не было — он нашел башню Судьбы.

— Вот он! — Юлан протянул руку и повернул летающую машину к желтому купулу.

Приземлившись на одной из террас, они прошли по пыльным коридорам к антигравитационному колодцу и поднялись на верхний этаж. Там они обнаружили небольшое помещение, украшенное яркими панно, изображавшими собрание городской знати: мужчины и женщины в разноцветных шелковых одеяниях беседовали и пировали. В центральной части этой панорамы, напротив входа, придворные почтительно обращались к правителю-патриарху — суровому старцу с горящими глазами и седой бородой. Старец, облаченный в пурпурную мантию с черной каймой, сидел в кресле из резного дерева.

— Рогол Домедонфорс! — едва слышно произнесла Элаи, и в небольшом зале наступила тишина — все вокруг словно затаилось. Юлан Дор и девушка чувствовали, что их дыхание всколыхнуло давно застывший без движения воздух; глаза, смотревшие со стен, сверлили их…

— Красное показать левому глазу, — нарушил молчание Юлан. — Желтое — правому. Синее — обоим глазам. Что ж, в коридоре я видел синие кафельные плитки, и на мне — красный сюртук.

Они нашли и отломили от стены две синие плитки, а затем и желтый кусок мозаики, после чего Юлан Дор оторвал полоску от манжеты своего сюртука, поднес красный обрывок к левому глазу портрета старца, желтую мозаику — к правому и, наконец, синие плитки к обоим глазам.

Что-то щелкнуло, послышались скрип и жужжание — словно где-то неподалеку проснулась сотня пчелиных ульев.

Часть стены отодвинулась, открылся проход с ведущими вверх ступенями. Юлан поднялся по ступеням; Элаи следовала за ним по пятам.

Они взошли на залитую дневным светом площадку под куполом башни. В центре на подставке стоял блестящий цилиндр из черного стекловидного материала с закругленным верхом.

Жужжание усиливалось, сливаясь в высокий ноющий гул. Черный цилиндр задрожал, стал почти прозрачным, размягчился и чуть оплавился. В глубине его виднелась белесая комковатая масса — мозг?

Цилиндр ожил.

Из него протянулись во все стороны колеблющиеся псевдоподии. Прижавшись друг к другу, Юлан и Элаи смотрели как завороженные. На конце одного из черных щупалец вырос глаз, на конце другого образовалось ротовое отверстие. Глаз внимательно рассмотрел молодого человека в красном сюртуке и девушку в сером плаще.

— Приветствую вас из бездны прошлого, добро пожаловать! — весело произнес черный рот. — Значит, вы пришли наконец — пришли разбудить Рогола Домедонфорса? Что ж, я неплохо выспался, хотя мне показалось, признаться, что я спал слишком долго. Сколько времени прошло? Двадцать лет? Пятьдесят? Посмотрим, посмотрим…

Глаз на щупальце повернулся к прозрачной трубке на стене, заполненной на четверть серым порошком. Черный рот вскрикнул от удивления:

— Почти вся энергия истрачена! Сколько же я проспал? Период полураспада — тысяча двести лет… Больше пяти тысяч лет!

Глаз снова повернулся к Юлану и Элаи:

— Кто же вы тогда? И где мои сварливые подданные, поклонники Пансиу и Каздала? Значит, они давно друг друга перебили и вымерли?

— Увы! — с неловкой усмешкой ответил Юлан Дор. — Они все еще дерутся на улицах.

Щупальце с глазом на конце быстро вытянулось и проникло через окно. Глаз смотрел на город. Белесая масса в глубине цилиндра всколыхнулась и прониклась изнутри бледно-оранжевым свечением. Черный рот снова заговорил — на этот раз гневно, с пугающей резкостью. У Юлана мурашки пробежали по спине — он почувствовал, как пальцы Элаи сжались у него на руке.

— Пять тысяч лет! — кричал голос чародея. — Пять тысяч лет, и эти мерзавцы еще не помирились? Даже время не смогло их ничему научить? Придется прибегнуть к средствам посильнее. Рогол Домедонфорс покажет им где раки зимуют! Узрите и трепещите!

По всему огромному городу разнеслись сотни резких хлопков. Юлан Дор и Элаи поспешили к окну и взглянули вниз. На улицах происходило нечто неописуемое.

Двери трехметровых порталов, ведущих в подземелья, распахнулись. Из каждого выползло гигантское щупальце полупрозрачного черного вещества, из которого состояли текущие полосы тротуаров.

Приподнявшись в воздух, щупальца разветвились на сотни отростков — они преследовали убегавших в ужасе жителей Ампридатвира, хватали их, срывали с них серые и зеленые одежды, а затем, вознося их высоко над крышами, опускали на обширную центральную площадь. Скоро тысячи людей — все оставшееся население Ампридатвира — толпились на площади, поеживаясь от прохладного утреннего ветерка, и никто из них не мог различить ни «серых», ни «зеленых», потому что все они остались в чем мать родила.

— У Рогола Домедонфорса нынче длинные руки! — гремел голос чародея. — Сильные, как притяжение планет, всевидящие, как воздух!

Голос исходил ниоткуда и отовсюду.