Скажи это по-французски (СИ)

Рон побагровел до корней рыжих волос. Похоже, Драко только что обнаружил весьма слабое звено у наших бравых авроров.

– Порассуждай мне тут! – огрызнулся он. – Сам пойдешь или мне применить силу?

Рон застегнул на Драко браслеты антимагических наручников.

– Может, отпустим Невилла? Для первого раза? – нерешительно спросил еще один знакомый голос, и я узнал Симуса Финнигана.

– Ни в коем случае! – рявкнул Рон. – У него и так слишком много свободного времени! Меньше с девушками в кафе будет штаны просиживать!

«Ах вот оно в чем дело! – догадался я. – Скорее всего, Рон видел меня у Фортескью с Гермионой и банально ревновал к бывшей невесте, которую сам же и бросил!»

Наши конвоиры аппарировали нас прямиком во внутренний двор Аврората.

– Вы хоть сами соображаете, до чего все это выглядит смешно и нелепо? – обратился Малфой к Рону, вероятно, угадав в нем старшего в отряде. – Мы с Лонгботтомом просто захотели слегка поразмяться на свежем воздухе. Неужели и это запрещено законом?

– Не держи нас за идиотов, не понимающих разницы между тренировкой и магической дуэлью, Малфой, – окрысился Рон. – Ничего. Посидите пару дней в камере, выплатите штраф, может, и отпадет охота устраивать «игры на свежем воздухе».

Нас сопроводили в двухместную камеру предварительного заключения.

– Если не будете выпендриваться – к тебе, Малфой, в первую очередь относится! – через два дня выйдете на свободу, – пообещал Уизли, запер дверь камеры заклинанием и ушел, что-то весело насвистывая себе под нос и унося наши волшебные палочки.

– Вот же говнюк! – вырвалось у меня.

– Не могу с тобой не согласиться, Лонгботтом. Но заметь: говнюк – облеченный властью, пусть и минимальной. Так что отнесемся серьезно к его совету. Насчет «не выпендриваться». По крайней мере, пока отец не узнает. Думаю, что к полудню у аврора Уизли резко испортится настроение. А сейчас предлагаю поспать. Койки тут, конечно, узковаты, но после нашей с тобой «тренировки» и такие сойдут. Надеюсь, здесь нет клопов, – пробормотал он, вытягиваясь на жестком матрасе и укрываясь тряпицей, заменявшей в этом заведении одеяло.

Честно говоря, я и сам чувствовал, что мне не помешает отдых. Адреналин стремительно убывал, оставляя после себя неимоверную усталость. Я решил последовать примеру Драко и почти сразу же провалился в сон.

***

Проснулись мы от шума в коридоре.

– Вы вообще знаете, кто я такой? Или мне послать сову к Министру, чтобы он лично явился и разобрался с этим пустяковым делом? – раздавался за дверью возмущенный до глубины души голос Люциуса Малфоя.

– Ого! Отец уже в курсе происходящего, – Драко поднял голову с плоской, как блин, подушки, зевнул и довольно улыбнулся.

– Мы, конечно же, осведомлены о вашем близком знакомстве с Министром Шеклболтом, мистер Малфой, – мямлил в ответ Рон, – но и законы тоже надо соблюдать! Ваш сын и Невилл Лонгботтом дрались на магической дуэли. Не подоспей мы вовремя…

– Тогда почему, позвольте спросить, их не отправили в лазарет при Аврорате, если уж состояние этих двоих правонарушителей внушало вам беспокойство? – не на шутку рассердился Малфой-старший. – Учтите, аврор Уизли, я все равно встречусь со своим сыном. Минутой раньше, минутой позже – это целиком и полностью на вашей совести. Но берегитесь! От того, что именно я увижу, зависит продолжение вашей так называемой карьеры! Это я вам клятвенно обещаю! А теперь, после уплаты штрафа, я требую немедленно пропустить меня к Драко!

Драко, уже совершенно проснувшийся, приводил в порядок измявшуюся одежду, застегивал мантию и приглаживал волосы. Вероятно, в этом странном семействе даже арест и заключение не являлись уважительной причиной для расхлябанного внешнего вида. Не успел Драко «навести марафет», как замок на двери щелкнул, и в камеру царственной походкой вошел его отец в сопровождении пунцового от гнева Рона.

– Рад, что с тобой все отлично, сын, хотя мистер Уизли пытался уверить меня в обратном! – кивнул он Драко. – Думаю, у наших бравых стражей правопорядка нет более поводов удерживать тебя здесь.

– Да, он может идти, – кисло согласился Рон, – а вот Лонгботтому придется провести тут еще несколько дней, – мстительно добавил он. – Похоже, за него никто не горит желанием уплатить штраф.

– Это еще почему? – презрительно сощурился Драко. – Сколько?

– Десять галлеонов! – сверкнул глазами Рон, посчитав, что Малфои не захотят раскошеливаться ради какого-то там Лонгботтома.

– Только-то? – усмехнулся Драко. – Отец, сделай одолжение, дай аврору Уизли десять галлеонов за освобождение Невилла из-под стражи. Последнему рыцарю магической Британии не место за решеткой.

***

Я, разумеется, ничего не рассказал о наших с Малфоем похождениях ни бабушке, ни Гермионе и на следующий вечер, как обычно, стоял перед дверью ее квартиры. Гермиона была чем-то крайне взволнованна. Она молча схватила меня за руку, потащила за собой в гостиную, ткнула пальцем в сторону корзины, полной великолепных белых роз, и лишь тогда пояснила:

– Ты не поверишь, Драко сегодня явился ко мне в архив с корзиной цветов, встал передо мной на одно колено и…