Скажи своей невесте «Нет»

Но не успела я задаться этим вопросом всерьез, как свет погас. Вообще. Весь.

«Это что еще?» – услышала я бормотание Василисы.

– Вась, это ты? – где-то рядом прозвучал испуганный голос Лели.

Понимая, что что-то явно идет не так, как планировалось, я нащупала импровизированную штору и сдернула ее на пол. Если и стало светлее, то ненамного. В окне плотной портьерой висел густой серый туман. Тут уж я забеспокоилась всерьез.

– Василиска, а ну давай сворачивай свои фокусы!

– Не могу, – едва не расплакалась она. – Ничего не получается!

– Как?!

– Никак не получается!

– Василисочка, ну пожалуйста, миленькая! – запричитала Леля. – Выпускай свои шарики! А то страшно очень.

– Да не могу я! Не получается ничего! – уже панически выкрикнула Василиса.

«Что-то мне это напоминает», – подумала я, и тут в тишине раздались гулкие шаги.

– Прячьтесь! – прошипела я, задвигая подальше за статую бормочущую Василису и дергающую меня за рукав Лелю.

Большая тень перекрыла вход в оконную нишу, и шаги стихли. И тут меня словно что-то ударило в спину. Я вылетела из нашего убежища, как пробка из бутылки. Прямо в руки стоявшему перед нишей воину.

«Опять!» – мелькнула в голове паническая мысль, а в следующую секунду могучие руки сомкнулись у меня на талии.

– Тихо, тихо…

– Там темно и… – ляпнула я против своей воли, будто моим ртом управлял кто-то другой.

– И здесь тоже, – усмехнулся воин и вдруг шумно втянул носом воздух, словно принюхиваясь.

«Боже! Боже! Боже! – панически билось в голове. – Он же меня сейчас…»

Додумать я не успела… Твердые губы нашли мои, сминая требовательным, почти болезненным поцелуем. По коже прокатилась горячая волна, а ноги мгновенно стали ватными: «Опять целуется? Нахал! А почему так мало?!»

– Так вот оно как, – проговорил он, отстраняясь.

«Да я же его сейчас… – сообразила я и затрепыхалась с удвоенной силой. Но воин, похоже, сопротивлялся Василискиной магии куда лучше меня. Он разжал руки и прищурился, пытаясь рассмотреть в полумраке мое лицо. Я возблагодарила всех богов, которые на этот раз поставили лицом к скудному источнику света его, а не меня, и попятилась. За спиной что-то быстро бормотала Василиса.

«Давай! Наколдуй уже хоть что-нибудь!» – взмолилась я.

– Звала? Пришел я… – воин качнулся вперед, будто хотел войти в нишу. В полумраке сверкнули невыносимо синие глаза. И вдруг он неестественно сжал колени и, глухо застонав, отшатнулся, будто я-таки нанесла тот самый удар. Но я-то стояла в двух метрах от него.

Воин вскинул голову, озираясь, и вдруг бросился бежать по коридору:

– Стой!

Зашипев от накатившего облегчения, я осела на попавшийся узкий подоконник.

– Не время отдыхать! – воскликнула подскочившая Василиса. – Он сейчас вернется!

– Бежим! – взвизгнула Леля, хватая меня за руку.

Вдвоем они выдернули меня из ниши, как репку из грядки, и потащили в противоположную сторону от той двери, куда рванул заколдованный воин.

Остановились мы только посреди спальни невест. К счастью, совершенно пустой.

– А где все? – задыхаясь от быстрого бега по узким лестницам, спросила я.

– Гулять разбрелись, – просипела Василиса. – Я специально такое время выбрала…

– Так прям и выбрала! – фыркнула Леля. Из нас троих она явно была в лучшей физической форме и потому в себя пришла куда быстрее. – Не мастер ты выбирать.

– Да уж… – прохрипела я, все еще жадно хватая ртом воздух. – Особенно выбор обряда никуда не годится.

– Это точно, – закивала степная княжна. – Я так и не поняла, с кем она целовалась. С Вороном или с Гориславом?

– Зато я поняла! – в один голос огрызнулись мы с Василисой и переглянулись.

– И кто он? – захлопала глазами Леля, переводя любопытный взгляд с меня на Василису.

Я отвечать не пожелала, а Василиса, скорее всего, попросту не успела, потому что через несколько секунд входная дверь широко распахнулась.

– Ну хоть кто-то! – всплеснула руками Марфа, ввалившись в комнату.

– А мы чего? Мы ничего! – округлила глаза Леля, безбожно переигрывая.

К счастью, о театре, Станиславском и прочих прелестях лицедейства в этом мире еще не слыхали. Марфа приняла бездарное актерство степной княжны за искренность и начала делиться своими бедами.

– Ворон-батюшка разбушевался. Велено было вот прям щас донести, чем невесты занимаются. Я сунулась, а они по всей крепи бродят! Одна с воинами у крепостной стены любезничает, скучно ей. Другая на кухне пирожки выпрашивает. Ей, вишь, рассказали, что добрая невеста ест, как птичка. Так она в трапезной крошки в рот берет, а потом на кухне побирается!

– А я-то думала, куда у нас сласти деваются, – расхохоталась Леля.

– Вот туда и деваются! Так это еще что. Парочка невест и вовсе в подвале заблудились. А зачем туда пошли – не сказывают. Вот и что мне Ворону-батюшке отвечать? Да и он тоже хорош! То видеть тех невест не хотел, а тут на тебе, загорелось! Ой!

Толстуха прикрыла рот ладошкой, опасливо покосившись на нас.

– Да знаем мы, тетушка Марфа, что не милы хозяину радушному, – успокоила ее Василиса. – Что уж тут поделать?