Сказка

— Есть ещё кое-что, юноша. То, что человек твоего возраста не способен понять. С меня почти хватит. Не совсем, но почти. Жизнь тоже стареет. Ты можешь не верить, я знаю, потому что сам не верил, когда… — Мистер Боудич замолчал. — …был молодым, но это правда. — Он лёг на спину, нащупал Радар и погладил её. — Но я не хочу оставлять её одну, ясно? Мы друзья — она и я. И теперь мне не нужно беспокоиться. Если она переживёт меня, ты позаботишься о ней. Ведь так?

— Да, конечно.

— Что касается терапии… — Его улыбка стала шире. — Сегодня я согнул ногу на десять градусов, и начал использовать эту резиновую ленту, чтобы сгибать лодыжку. Я собираюсь стараться изо всех сил, потому что не хочу умереть в постели. Особенно на этом долбаном раскладном диване.

11

Мы не обсуждали источник золота — вопрос, витающий в воздухе, — но в воскресенье я понял, что нам нужно кое-что обсудить. Я всё ещё мог выдавать ему утренние и вечерние таблетки, но что делать с дневными, когда я вернусь в школу?

— Думаю, Мелисса может давать их вам в понедельник, среду и пятницу во время сеансов ФТ, но они не успеют сильно подействовать к началу упражнений. И что делать со вторниками и четвергами?

— Я просто попрошу миссис Ричлэнд. Её хлебом не корми — дай сунуть нос в мой дом. Может, сделает пару фотографий, чтобы выложить в «Фэйсбук» и «Твиттер».

— Очень смешно.

— Дело не только в дневных таблетках, — сказал он. — Есть ещё и ночные.

— Я останусь на ночь, чтобы…

— Нет, Чарли. Тебе пора ночевать дома. Уверен, твой отец скучает по тебе.

— Я всего лишь в пяти минутах от него!

— Да, но твоя комната пустует. Когда он приходит домой, то ужинает один. Мужчин в одиночестве иногда могут начать посещать дурные мысли. Я прекрасно это знаю, поверь мне. Ты будешь оставлять мне дневные таблетки утром, когда приходишь проверить меня и покормить Радар, и будешь оставлять ночные перед уходом домой.

— Я не должен так делать!

Мистер Боудич кивнул.

— Чтобы я не схитрил. Потому что я пристрастился к этим проклятым пилюлям и это будет искушением для меня. Но я обещаю тебе. — Он приподнялся на обоих локтях и уставился на меня своими глазами. — Если я схитрю, я сразу же признаюсь тебе и полностью откажусь от таблеток. Перейду на «Тайленол». Таково моё слово, и я сдержу его. Ты согласен?

Я обдумал это и согласился. Мы пожали друг другу руки. Тем вечером я показал мистеру Боудичу, как включить фильмы и телепередачи на моём ноутбуке. Положил две таблетки «Окси» в маленькую тарелочку на прикроватном столике. Закинув рюкзак на плечо, я показал на телефон.

— Если понадоблюсь, звоните. Днём или ночью.

— Днём или ночью, — подтвердил он.

Радар проводила меня до двери. Я наклонился, погладил её и обнял. Она лизнула меня в щёку. Затем я пошёл домой.

12

Он не схитрил. Ни разу.

Глава восьмая

Вода под мостом. Очарование золота. Старая собака. Газетные новости. Арест.

1

начала я три раза в неделю обтирал мистера Боудича губкой, потому что в тесной ванной на первом этаже не было душа. Он разрешил, но настоял сам заниматься своими интимными местами (я был не против). Я мыл его тощую грудь и ещё более тощую спину, а однажды, после неприятного инцидента, когда он медленно шагал в тесную маленькую ванную, я помыл его тощий зад. Ругань и нецензурная брань в тот раз были вызваны как смущением (горьким смущением), так и гневом.

— Не переживайте, — сказал я, когда его пижамные штаны снова были на нём. — Я постоянно убираю какашки Радар на заднем дворе.

Мистер Боудич одарил меня своим фирменным «ты что, идиот?» взглядом.

— Это другое. Радар — собака. Она нагадит на лужайку перед Эйфелевой башней, если ты ей разрешишь.

Мне показалось это интересным.

— Разве перед Эйфелевой башней есть лужайка?

Теперь он изобразил фирменное закатывание глаз.

— Не знаю. Я просто пояснил. Можно мне колы?

— Конечно. — После того, как отец принёс упаковку колы, я постоянно держал в доме запас для мистера Боудича.

Когда я принёс колу, он сидел в своём старом мягком кресле, Радар — возле него.

— Чарли, можно мне кое-что у тебя спросить? Всё, что ты делаешь для меня…

— Каждую неделю я получаю за это неплохой чек, что очень ценю, даже когда мне кажется, что я делаю недостаточно.

— Ты бы делал это и бесплатно. Ты говорил мне об этом в больнице, и я верю тебе. Ты что — хочешь стать святым или, возможно, искупаешь вину за что-то?

Это прозвучало довольно проницательно. Я подумал о своей молитве — об уговоре с Богом, — а также про звонок о заложенной в школе Стивенс-Элементари бомбе. Берти считал это самой весёлой выходкой на свете, но тем вечером — с пьяным храпом отца в соседней комнате — я мог думать только о том, как мы перепугали кучу людей, в основном маленьких детей.

Тем временем, мистер Боудич пристально смотрел на меня.

— Искупление, — сказал он. — Интересно, чего?

— Вы дали мне хорошую работу, — сказал я, — и я благодарен. Вы мне нравитесь, даже когда ворчите, хотя признаюсь, это немного отталкивает. Всё остальное — было, да водой унесло.