Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

Эти картины мелькали перед глазами одна за другой. Юля, Юля, Юля… Демьян пытался спрятать самое личное. Укрыть, заслонить... И за этим забыл о том, что тоже было важно. Внезапно одно из воспоминаний высветилось и осталась. Темная кухня, мигающая гирлянда, и все это тонет в прорастающем на глазах лесу. Мавка вышедшая из-за деревьев. И Юлин крик. Кощей полистал еще. Николай на коленях возле карусели, раскрученный до скорости центрифуги. Глаза широко раскрыты от ужаса. Картинка дрогнула и растаяла. Демьян ощутил, как снова остался в своей голове один, и не смог удержать вздоха. Его колотило. И очень хотелось свернуться и прикрыть голову руками…

— Дурак, — произнес Кощей так, что у Демьяна волосы на затылке встали дыбом. — Ты не подумал. А кто должен был подумать за тебя, мальчик мой? Ты вообще понимаешь, что наделал?

Демьян перевел на него мутный взор. После марш-броска, предпринятого Кощеем в его разум, тяжело соображалось.

— Что? Вы сами сказали рассказать ей…

— Рассказать, что ты колдун! — рявкнул Кощей. — И что у тебя есть проблема. А не поведать ей всю правду о нашей семье! Я годами делаю все, чтобы защитить вас. Чтобы больше ни одна тварь не узнала о том, кто вы и чем живете. А ты просто так показываешь своей подружке всю нашу семейную историю. Ты пьешь и творишь черт знает что. Ты угрожаешь физической расправой человеку и накладываешь лишь словесный запрет на возможность поведать об этом кому-либо. Ты. Мой наследник. Демьян, ты сошел с ума?!

Демьян зажмурился, пытаясь собраться с мыслями. Надо было ответить. Надо было.

— Ты сотрешь ей память, — приказал Кощей.

А потом спокойно сел и допил свой кофе.

Зверь внутри Демьяна встал и отряхнулся. И впервые за долгие-долгие годы Демьян не стал его осаждать.

— Нет, — ответил он и сам удивился тому, как легко это получилось. За двадцать лет он ни разу не сказал Кощею «нет». Оказывается, у него просто не было достаточного повода.

Кощей вскинул бровь.

— Что?

— Нет. Я не стану этого делать.

— Демьян.

— Любые изменения в памяти чреваты последующими ментальными проблемами. Я не стану так рисковать.

— Демьян, ты, кажется, не понимаешь….

— Я все понял. Я налажал. Но она тут не причем. Ей и так уже…

… от него досталось.

— Демьян, — сквозь зубы процедил Кощей. — Речь идет о безопасности семьи.

— Теперь она тоже часть семьи! — воскликнул он, глядя наставнику в глаза. — Я не стану стирать ей память. И вы тоже. Никто не подойдет к Юле.

Дышать было тяжело. Демьян мысленно поднимал щиты, и ему казалось, что они делают это со скрежетом, словно он распрямляет смятые листы металла. Но они возвращались на места, и в этот раз Демьян выставил к ним охрану. Этой ночью зверь в нем доказал, что больше не причинит вреда Юле. И Демьян больше не боялся его. Больше не было никакого смысла в том, чтобы сдерживать его. Теперь у них была общая цель: защитить ее.

— Чрезмерное доверие может быть чревато серьезными последствиями, Демьян, — вкрадчиво произнес наставник. — Тебе кажется, что ты знаешь человека, но ты никогда не можешь быть уверен в нем стопроцентно…

— Сегодня ночью она шагнула в огонь, чтобы удержать меня, — процедил сквозь зубы он. — Не могу быть уверен?

Кощей вздохнул.

— Иногда люди предают не потому, что хотят этого, а потому что так складываются обстоятельства…

— Хватит! — перебил Демьян.

— Ты все еще мой ученик, Демьян, — со значением произнес Кощей.

Демьян сжал зубы. Да, он все еще был его учеником. Все еще принадлежал ему безраздельно, со всеми своими чаяниями и устремлениями, и даже его воспоминания не могли быть только его, о чем его наставник сейчас так замечательно ему напомнил, и да: он обязан был выполнить любое его распоряжение. Исключений было всего три: Кощей не мог приказать ему убить кого-то, убить себя и сам не мог его убить.

— И вы отлично умеете этим пользоваться, — ответил Демьян. — Давайте же. Прикажите мне изуродовать ей психику в угоду вашим демонам.

— Демонам? Ты действительно считаешь, что мои опасения — это всего лишь мои личные демоны?

— Да.

Кощей рассмеялся, и в этом смехе Демьяну послышалась усталость.

— Ты заигрался, мой мальчик, — вздохнул он. — То, что ты еще ни разу не встретил противника, равного или сильнее тебя, не значит, что его нет.

— Разве кто-то может быть сильнее вас?

— Тот, кто верно оценил меня и подготовился, — ответил Кощей.

На кухне воцарилась тишина. Мерно тикали часы над дверью. Демьян сидел и ждал вердикта. И думал о том, на что ему придется пойти, чтобы ослушаться прямого приказа. Страшно не было.

— Что ты имеешь ввиду, когда говоришь, что я пользуюсь своей властью над тобой? — наконец спросил Кощей.