Сказка четвертая. Про детей Кощеевых

Что ж, это было куда серьезнее бани. И вообще-то это была очень хорошая новость. Только вот больно неожиданная. И за ней ощущалось нечто крайне неприятное.

— Почему ты так решил?

Кощей сел в кресло, сложил ладони в замок и уставился на них. Василиса глухо сглотнула. О чем он опять забыл ей рассказать?

— Он так сильно не приемлет Навь, что рано или поздно она убьет его, — наконец произнес Кощей. — Выпьет все соки. Я не желаю для него такой жизни. Это моя ноша, я выбрал ее сам, и я ошибся, решив, что вправе на кого-то переложить ее. Я не могу купить себе свободу ценой его счастья. Я не думал, что так привяжусь к нему, когда брал его в ученики. Ты была права. Наверное, это боги надо мной опять посмеялись. А вот Демьян не прав: нынче он такой же мой ребенок, как и Злата. Он ничем от нее не отличается. Он мой сын. Я…

Кощей запнулся и не закончил.

— Любишь его, — тихо подсказала Василиса, садясь рядом.

Он кивнул. Василиса обняла его, и он прислонился лбом к ее плечу. И никто из них не заметил, как слабо засветился белый камешек в перстне на мизинце.

— Кош, когда Дем сказал, что он не такой же, как Злата? — спросила Василиса. — Почему? Что случилось?

Кощей отстранился и поднял на нее взгляд. Он смотрел виновато, и вот это уже напугало Василису не на шутку.

— Кош… — начала было она, но в этот момент один из ее браслетов на руке Кощея вспыхнул красным.

— Злата! — подскочил Кощей и кинул на Василису безумный взгляд. — Где она?!

— Так ведь попросилась переночевать у Яши… — испуганно ответила та.

— Папа! — почти одновременно с этим донесся из кабинета крик Демьяна.

***

— Ты слышала шорох? — спросил Яков, прерывая их поцелуй.

Злата прислушалась, но вокруг было тихо. Они с Яшей загулялись в парке и вышли на темную неосвещенную тропинку. И Злата решила, что это чудесное место, чтобы усилить романтический настрой.

— Тебе показалось, — беспечно отозвалась она. — И вообще, ну что ты так напряжен? Расслабься. Ты забываешь, что с тобой ведьма. Я не дам тебя в обиду.

— Мы договорились, что это я тебя защищаю, — качнул головой Яков. — Может быть вернемся в центр парка? Мы очень далеко забрались.

— Яша…

Договорить она не успела. Удар пришелся по голове в район затылка. Злата обмякла и начала заваливаться, но прежде чем Яша успел сообразить, что происходит, второй удар оглушил и его. Сквозь красноватую пелену в глазах Яков с трудом различил два мужских силуэта, выросших над ними.

— Забираем только девчонку? — спросил один из мужчин.

— Обоих, — ответил второй. — А там уж князь сам решит, кто ему нужен, а кто нет.

Глава 32

Голова болела страшно, и эта боль перекрыла все остальные ощущения в теле, так что было сложно даже определить, в каком положении оно находится. Открыть глаза вышло далеко не с первого раза. А когда получилось, Злата обнаружила, что лежит, а над ней простирается высокий сводчатый потолок, тонущий во мраке.

Она была в Нави. Лежала на каменном полу тронного зала.

Как она здесь оказалась?

Злата сглотнула и ощутила во рту металлический привкус. Пришло воспоминание: ее ударили сзади по голове. А ведь Яша был с ней. Его оставили в парке? Она попыталась приподняться — голова немедленно ответила очередным взрывом боли, все вокруг завертелось — и случайно задела рукой что-то мягкое и холодное. Скосила глаза. Яша лежал рядом с ней лежал. И он не двигался.

— Я… Яш… — с трудом позвала она.

Он не откликнулся.

Злата перекатилась на живот — это движение отняло массу сил, и по телу прошелся озноб — и подалась к нему. Приподнялась на руках и опустила голову ему на грудь, пытаясь расслышать сердце: она была абсолютно уверена, что пульс в таком состоянии найти не сможет. Задержала дыхание, чтобы оно не мешало...

Грудь у Яши слабо, но вздымалась, и сердце билось.

Злата глубоко вдохнула и порывисто выдохнула и не заплакала только потому, что слишком плохо себя чувствовала.

Но нужно было прийти в себя и разобраться в том, что случилось. Позвать на помощь отца. Сделать хоть что-то.

Она попыталась встать, но попытка провалилась. Чем больше она двигалась, тем сильнее начинала ощущать тошноту. Хотелось лечь и замереть.

— А я думала, что ты особенная, — услышала она голос от стены и с трудом перевела взгляд в его сторону. На стене горел факел, но говоривший стоял чуть поодаль, во мраке, и был различим лишь силуэт. — А ты такая же, как все, — подвел итог голос. — Сразу бросилась к своему жениху.

Злата прикрыла глаза. Судя по ощущениям, у нее было сотрясение, если не что-то более серьезное. А судя по тому, что творилось вокруг, тот, кто ей его обеспечил, знал, кто она, и сделал это с какой-то целью. Боги, но Яшу-то зачем в это втянули? Он же тут совсем не при чем…

— Кто ты? — выдохнула она.

Говорить тоже было больно.

— Я княжна Евдокия Ростиславовна, — с достоинством ответил силуэт у стены, а потом отделился от него и обрел плоть. Перед Златой стояла девушка в княжеском платье, и ее можно было бы назвать красивой, если бы все не портило выражение лица: брезгливость на нем мешалась с надменностью.