Когда Северус вынырнул из него, в комнате была полная темнота, лишь еле-еле тлели угольки в камине. Но стоило Северусу пошевелиться, тотчас же в камине вспыхнул огонь и около часов на стене, к которой было развернуто кресло, загорелись свечи. Чайник на столике сам собой приподнял крышку и выпустил парок. Северус, разморенный сном, протянул руку к чашке и вдруг замер, уставившись на часы. Они показывали половину шестого, а Люциус, по его подсчетам, ушел, когда не было еще и двух. Северуса пробрал холод.
А что если Лорд все понял правильно и разозлился из-за отказа Люциуса поселить его в Малфой-мэноре? Что если Люциус корчится сейчас под Круциатусом или Лорд выворачивает наизнанку его мозг?
Он схватил палочку, которая оказалась на столике, и бросился к выходу. Двери перед его носом захлопнулись.
- Выпусти меня! – закричал Северус. – Ты не понимаешь! С ним может случиться все, что угодно! И он больше никогда сюда не придет!
Он почувствовал знакомое прикосновение ладони к животу.
- Вот дерьмо!
С ощущением полнейшей обреченности Северус поплелся к креслу, чувствуя, как с него градом катится пот. Справа вдруг со скрипом отворилась дверь. За ней оказалась ванная. Умывшись, Северус вернулся в холл и со вздохом опустился в кресло. Надо было чем-то занять себя. Занять мысли, чтобы не думать о Люциусе. Только не о том, что может сейчас твориться в Малфой-мэноре. Он перевел взгляд на двери библиотеки, и они вдруг действительно распахнулись, но едва Северус привстал, как тут же захлопнулись. Зато на столик легли три книги. Точнее верхняя представляла собой толстую тетрадь. На покореженной обложке виднелись следы стертого герба. На тетради была застежка, и Северус потянулся отогнуть ее, но и застежка не поддалась, и змейки с герба вдруг сделались ясно различимыми, отделили головы от обложки и потянулись к пальцам Северуса, угрожающе высовывая крохотные язычки. Северус взрезал ладонь и тряхнул ей над тетрадкой – та впитала капли крови, но не открылась, а змеи и не подумали спрятаться.
Залечив порез, Северус откинулся на спинку и вытянул из-под тетради книги. Это оказались трактат по зельеварению на французском и словарь XVI века.
- Спасибо, - сказал Северус в сторону двери. Кажется, он начинал понимать Люциуса с его привязанностью к этому странному дому и сэру Майлзу.
Он углубился в чтение и минут на двадцать забыл обо всем. А потом услышал хлопок аппарации, который словно резанул его по нервам. Северус вскочил. Двери – внутренние и внешние – распахнулись одновременно, и в холл вошел Люциус. Он шел быстро, но что-то было такое в его фигуре, что Северус понял - тот сейчас упадет.
Кресло Люциуса оказалось на середине комнаты быстрее, чем Северус. Люциус обвалился в него безвольной красивой куклой. Северус навис над ним и, чувствуя ужасную тревогу, вгляделся в бледное лицо, отмечая мутный невидящий взгляд. Пальцы Люциуса, вцепившиеся в мантию, подрагивали. Северус принялся щупать пульс и с первых же секунд бросил – и так все было ясно. Призвал мантию и полез за антикруциатусным.
- Ненавижу его, - прошептал Люциус. – Как же я ненавижу его.
Северус увеличил фиал с зельем и поднес к губам Люциуса, слегка придерживая того за голову. Люциус покорно выпил, но после этого оттолкнул Северуса, так, будто не понимал, кто перед ним.
- Ненавижу! – выдохнул он вновь. – Ненавижу! – всхлипнул и сказал еще громче. И вдруг стал кричать, сотрясаясь, уже непрерывно: – Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!
Намереваясь прекратить истерику и не особо думая, Северус занес ладонь для пощечины, но в эту секунду Люциус повернулся к нему правой щекой, и Северус замер - по этой щеке Люциуса сегодня уже били. На ней виднелось красное продолговатое пятно и порез – след от перстня. Перстень с противоядиями Северус сделал когда-то Лорду сам.
Он отступил, понимая, что не может ударить Люциуса, но крик, между тем, становился все более истошным. Нужно было срочно сделать что-то, чтобы поломать заклинивший сценарий, и Северус навалился на Люциуса и, прижав его к себе, впился поцелуем в бледные, начинающие синеть от крика губы.
========== Глава 11. Провокация ==========